Голодная (ЛП)

Через заросли кудзу я пробралась к госпиталю, где также было темно. Подойдя к тропинке на развилке, ведущей к дому Гайи, я услышала громкие голоса. Я прокралась поближе и в слабом свете увидела кучку женщин, собравшихся возле её крыльца. Хотя их почти невозможно было разглядеть, я была уверена, что видела рыжие волосы Ребы и Рен, которая размахивала руками и что-то говорила. Гайя стояла на вершине лестницы и смотрела вниз на женщину, которую я приняла за Энид, судя по тому, как она ёжилась. Я с отвращением покачала головой.

Оттуда я побежала к противоположному концу лагеря, где переходила от общежития к общежитию и спрашивала, не знает ли кто, где спит Бэзил. Дверь за дверью открывались и закрывались, и незнакомцы отрицательно качали головами. Несмотря на небольшое количество людей, живущих на Ферме, я поняла, насколько я была изолирована в своём отряде. Я узнавала только лица девушек из лаборатории и людей из столовой, но я не знала ни единого имени, кроме имён моих согруппников.

Наконец, в шестом по счёту общежитии, где я искала Бэзила, невысокий полный парень сухо кивнул и позвал кого-то из темноты. Бэзил подошёл к двери, зевая и хлопая глазами, сонно почесывая живот под колючей ночной рубашкой. Когда он увидел меня, его лицо озарилось улыбкой.

— Эппл, — радостно сказал он. — Какой приятный сюрприз!

— Мне очень нужно поговорить с тобой, — ответила я. — Ты можешь выйти ко мне?

— Конечно. — Он потянулся, отчего его рубашка приподнялась, открывая линию волос идущую от пупка до брюк, низко сидящих на поясе. Татуировка с семечком, о которой он, казалось, совсем забыл, всё ещё была у него на боку, и я была твёрдо настроена на то, чтобы напомнить ему, за что он боролся. Я подошла к нему и скользнула руками вокруг его талии, крепко прижимая к себе и пытаясь вернуть того, кем он был. Он ответил на мои объятия, а потом, держась за руки, мы пошли к площадке между деревьями и краем поляны.

— Я так счастлив, что ты пришла, — сказал он, когда мы уселись на поваленное дерево, покрытое мягкой зелёной подушкой. — Каждую ночь, ложась, я думал, подремлю всего десять минут, а потом пойду и отыщу Эппл, но всегда был слишком уставшим. Я никогда не просыпался раньше, чем это нужно утром. Но сегодня ты сама оказалась у моих дверей. — Он притянул меня к себе и поцеловал.

Хотя часть меня желала раствориться в нём и оставаться так до самого утра, я понимала, что есть более неотложные вещи. — Послушай, Бэзил. Есть кое-что, о чём мне нужно рассказать тебе. — Я отстранилась, но продолжала держать его руки. — Я хочу, чтобы ты знал, что я действительно прислушивалась к тому, что ты говорил несколько дней назад, и изо всех сил пыталась понять, чем тебе так дорого это место...

— Замечательно! — Он сжал мои руки крепче и заулыбался. — Так теперь ты это понимаешь? Ты понимаешь, что именно на ферме так притягивает меня, и почему нам повезло, что мы оказались здесь?

Я покачала головой и вздрогнула под его неодобрительным взглядом, но не позволила этому остановить меня. — Я видела некоторые вещи и узнала кое-что, убедившее меня, что это место не то, каким ты его себе представляешь. И у Гайи нет ответов на все вопросы.

Его лицо скривилось от злости, он отодвинулся от меня.

— У неё их нет, — настаивала я. — Она не настолько безгрешна, как считаешь ты и все остальные.

— Я не говорил что, она безгрешна, — начал оправдываться Бэзил. — Но у неё есть свое видение будущего...

— У Ахимсы ДюБуа тоже есть своё видение будущего, но это не значит, что оно правильное.

Он с отвращением посмотрел на меня. — Как ты можешь хотя бы на минуту сравнивать Гайю и Ахимсу ДюБуа? Я так часто защищал тебя здесь. Люди говорят: «Получив привилегии однажды, всегда привилегирован» Но я говорил всем, что это не про тебя. Что ты не такая. Тебе просто нужно время. Наверное, я ошибался. Наверное, в душе ты всегда останешься привилегированным первенцем, маленькой девочкой богатых родителей, которая не заботится ни о чём другом, кроме собственного благополучия!

— Знаешь в чём твоя проблема? — Я ткнула пальцем ему в грудь. — Ты цепляешься за людей и слепо следуешь за ними, если считаешь, что у них есть ответы. Сначала Ана, сейчас Гайя. Даже если то, что они говорят, это безумие. Ты не можешь просто отвергать авторитеты, когда они удобны. Тебе стоило бы всегда и всё подвергать сомнениям.

— Именно этим ты занималась, когда разъезжала в своём Разумобиле и болтала со своим Гизмо последние семнадцать лет? — сказал он. — Ты взбунтовалась всего лишь неделю назад, когда встретилась со мной, и сейчас ведёшь себя так, будто у тебя есть все ответы.

Его слова задели меня, но я не остановилась. — Отлично, я поняла. Я была богачкой. Я была частью проблемы. Но ты изменил меня. Ты открыл мне глаза и показал мне, насколько испорчена жизнь в Кругах. Сейчас моя очередь сделать для тебя то же самое. Тебе нужно самому задать себе вопросы, что здесь происходит на самом деле.

— Я точно знаю, что именно здесь происходит, — сказал он с высокомерием, которое я посчитала смехотворным.