Голодная (ЛП)

Я закатываю глаза, отчего она начинает смеяться.

— Да, я знаю, говорит она, — необходимое зло для личностей выше среднего. Нам нужно делать исключений для таких одарённых детей как Талия, — говорит она, обращаясь к моей маме.

— Для неё полезно общаться с детьми её возраста, — произносит мама, переводя взгляд с меня на бабушку Эппл.

— Хватит болтать! — папа ведёт себя, как ребёнок, которому не терпится показать свою любимую игрушку. — Идите, смотрите, что я вам покажу.

Мы все собираемся вокруг низкого столика в гостиной. Мы напоминаем детей на праздничной вечеринке в ожидании распаковывания подарков, когда папа достаёт маленькую серую коробку и кладет её на ладонь. — Вот, — говорит он, торжественно поднимая крышку, — это последнее поколение Гизмо Единого Мира. — Он достаёт маленький чёрный аппарат, размером с половину его ладони и толщиной с палец. Я смотрю на Ахимсу. Её глаза сияют от гордости.

— Выглядит точно так же, как и нынешний, — говорит бабушка Грейс.

— Да, этот так, — оправдывается папа. — Но он может делать то, чего не мог ни один другой Гизмо.

— Он может делать кое-что, на что не способно ни одно устройство на планете вне стен лаборатории, — добавляет Ахимса.

— Излечивать мужское облысение? — шутит дедушка Питер, поглаживая себя по лысой голове. Мы все смеёмся, даже бабушка Грейс.

— Нет, на это мы ещё не способны, — отвечает папа, но его энтузиазм не уменьшается ни на йоту из-за наших шуток. Он продолжает крутить Гизмо в руках

— Что тебя раздражает больше всего в твоём Гизмо? — спрашивает папа.

— Нам нужно назвать что-то одно? — спрашиваю я в ответ. Дедушка, бабушка Эппл и я со смехом переглядываемся.

— Да! — подталкивает меня папа. — То, что больше всего выводит из себя.

На несколько секунд я задумываюсь, затем произношу. — То, что мне вообще нужно его иметь.

— Именно! — говорит папа. — Вот поэтому ты и была вдохновителем этой идеи. — Он держит Гизмо на ладони, так чтобы мы все могли видеть, затем проводит рукой по поверхности и он исчезает. Все в изумлении уставились на него.

— Что? Где он? Куда он делся? — спрашиваем мы друг у друга.

Папа смеётся: — Все ещё на месте. — Он опять проводит рукой по поверхности и Гизмо появляется снова.

Мы охаем и ахаем. Ахимса хлопает в ладоши, в восторге от нашей реакции. Я наклоняюсь, чтобы рассмотреть поближе, потому что даже я под впечатлением.

Папа широко улыбается: — Мы наконец-то изобрели нанотехнологию, которая позволяет делать вещи невидимыми!

— А он работает одинаково, вне зависимости, видим ли мы его или нет? — мама отбирает аппарат у папы и практикуется, заставляя его исчезать и появляться.

— Функции остаются неизменными, — отвечает Ахимса.

— Может ли режим невидимости обмануть локатор? — спрашиваю я.

— Отличный вопрос! — говорит папа, явно гордясь собой. — Большая часть работы по маскировке до сих пор заключалась в запутывании сигналов радара, которые не смогут быть обнаруженными другими приборами. Но мы сделали кое-что совершенно другое. По всей поверхности мы разместили кристаллические молекулы, как бы вращающиеся на шарнирах. Одной стороной они рассеивают электроны[8], так что ты можешь видеть объект, но когда ты переворачиваешь их, эти наночастицы отражают свет и микроволны таким образом, что ты видишь то, что расположено за объектом. Другими словами, это преломляет свет вокруг объекта и твой мозг думает, что его здесь нет.

— Объясни-ка ещё раз то, что ты только что сказал, — просит со смехом дедушка, затем машет рукой и добавляет, — Хотя, забудь, я всё равно никогда не пойму, но я уверен, это восхитительно.

Он отбирает Гизмо у мамы, и играет с ним, прежде чем отдать его бабушке Грейс, которая также находится под впечатлением.

— И самая лучшая часть, — говорит папа, доставая свою сумку, — это то, что у каждого будет достаточно времени разобраться с ним, потому что его получит каждый из вас.

Он достает ещё пять серых коробочек: — Но сначала, нам нужно отключить свои старые Гизмо. Все присутствующие с радостью достают свои старые Гизмо и кладут их на стол.

— Нам, разумеется, нужно исправить все возможные ошибки, прежде чем представить его общественности, — объясняет Ахимса, пока папа раздаёт аппараты. — Так что, пока вы будете пользоваться вашими, мы будем собирать данные.

— Ничего сверх ординарного — говорит папа. — Просто обычный поиск возможных ошибок.

Ахимса поворачивается ко мне. — Разумеется, мы хотим, чтобы ты показала свой всем своим друзьям.

Очевидно, думаю я, она не слишком хорошо меня знает, если считает, будто у меня много друзей или что мне нравится демонстрировать новинки.

— Мы хотим создать шумиху в твоей демографической группе, — говорит Ахимса, — так как это создаст спрос, а ты знаешь, что спрос повышает... — она ждёт от меня, чтобы я закончила фразу.

— Прибыль, — бормочу я.

— И...? — спрашивает она. Когда я не отвечаю, она смотрит на моих родителей, которые заканчивают хором: — Прибыль правит миром.