Голодная (ЛП)

— Может те, кому ты должен деньги? — спросила она, что заставило Гарви заткнуться. Она посмотрела на меня и слегка закатила глаза. — В любом случае, эти бедные люди настолько спятили от голода, чтобы могли бы причинить вред кому-нибудь.

— Они голодны? — спросила я, попытавшись придать своему выражению удивлённый вид.

Она печально покачала головой: — Они продолжают приходить сюда, с полными животами странных вещей. Грязь это ещё не самое худшее из возможных. Я не знаю, что могу сделать ещё, кроме как дать им немного синтамила и отослать их. — Она вздыхает и смотрит на меня. — Так ты собираешься рассказать мне, что произошло? — Я крепко сжимаю губы. — Ладно, — говорит она, — Тебе нужно будет прийти завтра...

— Но у меня нет денег, — вырывается у меня, и впервые в жизни я чувствую стыд оттого, что мне придется быть в долгу из-за чьей-то щедрости. Короткую секунду я думаю о том, чтобы достать свой Гизмо и открыть доступ к информации о моей страховке, но риск быть пойманной слишком велик.

— Они не нужны, — с улыбкой произносит она. — Это бесплатная и анонимная клиника.

— Разве такое возможно? — недоверчиво спрашиваю я.

— У нас есть меценат. — Она снимает стерильные перчатки и начинает насвистывать знакомую мелодию.

Не волнуйся ни о чём.

Все неприятности проходят.

— Три маленькие птички! — вырывается у меня.

Она перестаёт насвистывать и улыбается. — Ты права.

Она указывает на табличку над дверью. Три маленькие упитанные голубые птички сидят на ветке и поют, слова ВСЕ БУДЕТ ХОРОШО написаны курсивом под ними

— Дедушка Питер? — начинаю было я, но быстро замолкаю.

— Кто? — спрашивает она.

— Ничего, — отговариваюсь я, но я уверена, что знаю, кто стоит за всем этим. — Не обращайте внимания, — тихо говорю я, переполненная тоской по дому. — Мои мысли всё ещё путаются.

— Действие лекарства скоро пройдёт, — заверяет она. — Я принесу тебе болеутоляющее, когда оно закончится.

Когда она уходит, женщина наискосок от меня снимает кислородную маску и спрашивает, — Эй, Гарви, ты видел эти новости? — она указывает на экран, висящий на дальней стене. Звук еле слышен, но я вижу повтор обращения моих родителей перед нашим домом и сжимаюсь.

Гарви кивает: — Оно сегодня повсюду. Какую-то богатенькую девчонку похитили повстанцы. Её мамочка и папочка предлагают за неё деньги, — говорит он с фырканьем.

Я поверить не могу что Бэзил был прав. Они предложили вознаграждение за меня.

Женщина снова надевает маску на лицо и смеётся. — Они могли бы предложить и больше. Ты видел кто её родители?

— Я бы взял их деньги, — говорит Гарви. — Они предлагают ещё сверх суммы тому, кто выдаст парня, похитившего её.

— Ещё десять штук, но они говорят, что он опасен, — отвечает женщина, и я чуть не начинаю протестовать.

— Но они же не говорят, что он им нужен живым? — Спрашивает Гарви.

Мой желудок сжимается.

— Сомневаюсь, — говорит женщина. — Зачем им сохранять ему жизнь, если они получат обратно свою малышку.

Я снова чуть не застонала. Гарви посмотрел на меня своим здоровым глазом. — Тебе больно, милая? — Он потянулся, чтобы прикоснуться к моей руке, и я вздрогнула. — Сестра вернётся с твоими обезболивающими через секунду. — Затем он наклонился чуть ближе. — Но если этого недостаточно, я могу достать кое-что получше. Доставит тебя прямо на луну, крошка.

— Нет, спасибо, — бормочу я, и, усаживаясь на край стола, пытаюсь всунуть ногу в туфлю Язи. У меня не получается.

— А ну-ка! — вернувшаяся сестра спешит ко мне. — Что ты собираешься делать?

— Мне нужно идти, — отвечаю я ей.

— Без этого ты не сможешь. — Она протягивает пластырь. — Это уменьшит боль на следующие сорок восемь часов. — Она начинает стягивать рукав моего свитера.

Я уворачиваюсь. — На нем есть датчик местоположения?

— Нет, — отвечает она, снова берясь за рукав. — Зачем ему там быть?

— Вы уверены?

— Да, абсолютно. Он ни к чему не подсоединён. — Она смотрит мне в глаза. — Эта клиника частная, бесплатная и конфиденциальная. Ты понимаешь, что это значит?

Я бросаю ещё один взгляд на голубых птичек. — Ладно, — говорю я и опускаю рукав, чтобы она могла прилепить пластырь к моему плечу.

— Тебе не следует напрягать ногу следующие несколько дней, чтобы она правильно восстановилась. — Она берёт костыли, прислонённые к стене позади меня. — И нам нужно увидеть тебя завтра, чтобы сделать ещё одну инъекцию, поняла?

— Я поняла, — сказала я, не намереваясь возвращаться. — Спасибо, что вы так хорошо обо мне позаботились.

— Не за что, — ответила она с доброй улыбкой.

* * *

Мне удалось ослабить Язину обувь настолько, что я смогла втиснуть в неё свои опухшие ноги, затем найти Бэзила в зале ожидания среди множества людей, в отчаянии сидящих в креслах, надеясь попасть к врачам и сёстрам. Он выглядел даже бледнее, чем я помнила. — Ты как? спросила я.

— Пуля прошла навылет. Кость не задета. — Он поднял профессионально забинтованную руку.

— Нам нужно идти. — Я проковыляла мимо него на костылях.