Голодная пустошь

— Вы хорошо его знаете? — спросила Тана, наблюдавшая сквозь решетку — в целях безопасности Адди, в случае, если Джейми проснется и опять начнет бузить. Адди была участковой медсестрой Твин-Риверса. Тана видела ее краем глаза на небольшом барбекю, которое вождь Дапп Петерс и его советники устроили в честь ее прибытия сюда. Не считая администратора, Адди работала в больнице одна, жила неподалеку. Когда у нее был выходной, ее замещал волонтер из местных, но все равно, пока она была в Твин-Риверсе, ее могли вызвать в любой момент. На время ее отпуска социальные службы присылали медсестру. Раз в месяц прилетал врач. Социальный работник — примерно так же часто. Зубной врач и психолог — и того реже.

Адди повела плечом, поднялась на ноги.

— Когда ты единственный медик в городе, поневоле узнаешь всех очень близко.

Тана отошла в сторону, давая Адди пройти. Закрыла за ней дверь, и медсестра направилась в кабинет.

— Порой бывает трудно, — заметила Адди, предупреждая дальнейшие вопросы Таны. — В таком тесном кругу почти не видна грань между врачебной этикой, дружбой, другими материями. Но она есть, и мои пациенты доверяют мне — все они знают, что я не нарушу эту грань.

Тана достала блокнот. Медсестра не собиралась разглашать подробности истории болезни или наркозависимости Джейми Удава. Но если он раньше попадал под арест или имел криминальное прошлое, ей понадобится эта информация для протокола. Утром ей нужно будет его подать вместе с отчетом с места происшествия.

— А у тебя как дела? — спросила Адди, глядя ей в глаза. — Зашьем рану? Бабах сказал, в «Красном лосе» тебя сильно ударили в живот.

В лице Таны промелькнула тревога.

— Я… ну… Я…

— Может, пройдем в комнату? — предложила Адди с улыбкой. В ее взгляде читалось, что она видит в нерешительности Таны нечто большее. — Там хорошее освещение. Мне случалось это делать несколько раз. — Она вновь улыбнулась.

— Ну, да. Конечно. — Тана поднялась, прошла по коридору к маленькой комнатке, где стояла кровать. Собаки побрели за ней.

— Нет, ребята, вы остаетесь, — велела она. Хвосты поникли. Тойон с недовольным стоном шлепнулся на спину, Максимус остался стоять на месте.

Тана прикрыла дверь, чтобы Макс и Тойон могли видеть все происходящее.

— Если сядешь на кровать, — сказала Адди, раскладывая на узком столе содержимое аптечки, — я смогу направить свет вот сюда, — придвинула ближе галогеновую настольную лампу на ножке. Тана села.

— Ну а как еще тебе помочь? — У Адди было доброе лицо. Ласковые глаза красивого орехового цвета. Тана ощутила неловкость. Будто попала в западню. Пульс участился.

— Ладно, — сказала она. — Хорошо.

Адди посмотрела Тане в глаза, но тут ее внимание привлекла повязка, которой Тана обмотала руку.

— Дай сперва взглянуть на это.

Тана протянула руку. Адди размотала повязку, смазала рану резко пахнущим антисептиком. Вытащила пинцетом маленький осколок.

— Все не так плохо. Главное, держи в чистоте и сухости, — сказала она, снова бинтуя руку.

Пододвинув лампу еще ближе, сказала:

— Придвинься немного, да, вот так. — Ухмыльнувшись, добавила: — Буду практиковать свои навыки в области пластической хирургии.

— Отлично, — ответила Тана.

Адди рассмеялась.

— Я буду очень стараться, но может остаться небольшой шрам. Ты всегда можешь убрать его у профессионала. — Она принялась промывать щеку Таны, накладывать швы. — Четырех достаточно. Они скоро рассосутся. Хочешь посмотреть в зеркало на мое рукоделие? — Она вопросительно взглянула на Тану.

— Господи, нет. Но спасибо.

Адди по-прежнему смотрела ей в глаза. Все тело Таны покрылось испариной, когда она осмелилась в свою очередь взглянуть на Адди Армстронг. Красивая блондинка. Чуть за сорок, подумала Тана. Она знала, что Адди не замужем, и не могла понять, что привело эту женщину на Север. Почему она решила остаться. Можно ли доверить ей свое здоровье и личные проблемы? Но Тана была на грани. Ей нужно было признаться. Нормальные люди всегда об этом говорят, но почему же она так боится? В открытую признать это, сообщить об этом миру было слишком страшно. Будет стыдно. Будут вопросы. Она хотела не выдавать свою тайну как можно дольше, пока не почувствует, что новая работа обещает хоть какую-то стабильность. Сейчас не было ни малейшей.

— Есть ли новости из Йеллоунайфа? — спросила Адди.

— Пока нет. Завтра буду звонить.

— Ты точно хорошо себя чувствуешь? — вновь спросила она.

— Да. Да, хорошо.

— А удар в живот? Ничего не задели?

— Я беременна.

Адди моргнула.

— Я… да, меня ударили в живот. Удар пришелся чуть в сторону, и к тому же на мне был бронежилет. Но я волнуюсь… волнуюсь за…

— За ребенка. Само собой.

Глаза Таны вспыхнули.

— Давай снимай куртку и ложись.

Тана отстегнула пояс, положила на стол.

— Рубашку тоже снимать?

— Можешь просто расстегнуть. Белье закатай. Расстегни брюки и спусти до бедер.