Голодная тундра

Я тоже с нетерпением ждал, когда Тимофей махнет рукой, и мы прыгнем в глубокое русло, где под слоем песка будет лежать золото. Сколько надо на мою мечту – тысячу? Две? Ну, максимум пять. По тем временам кошмарные деньги. Я сидел и прикидывал. Мой друг говорил (все по тем временам), что цена золота за грамм сто пятьдесят рублей. Но я понимал, что в деньги его будет нелегко перевести и его понадобится гораздо больше, чем просто на стереосистему. Даже если сдать государству, и то четверть достанется. Может быть… Батя мне говорил – найдешь золото, выкинь его подальше и забудь о нем. Не стоит ради такого дерьма портить себе жизнь.

Эх, батя, батя, легко это сказать, когда у тебя есть все, что нужно для жизни. А если ничего нет, можно ли побороть искушение взять нужные тебе деньги, когда они у тебя лежат под ногами?

В общем, я подсчитал, что мне надо с полкило, ну, и полкило для друга, который благодаря своему блестящему уму превратит все это в деньги. Килограмм? Всего-то? Это ж ерунда! Я решил набирать больше, если, естественно, представится возможность. Ведь как говорили древнегреческие крестьяне – запас карман не тянет.

А НАБЕРУ ЛИ Я СТОЛЬКО?

Неважно. Буду набирать, сколько смогу. Ведь не с двух грамм мужиков загорелись глаза!

– Оп! – крикнул Тимофей.

Трактор тут же замер, качнувшись на катках. «Пена» в очередной раз врезалась в него. На этот раз я удержался. Тимофей выпрыгнул и устремился к ручью.

– Студент, вперед! – Володя пробкой из-под шампанского взлетел из кабины.

Я с не меньшим рвением устремился за ними, держа в руках монтирку и лопату, которыми я кайлил пробы. Пока я спускался к ручью, Володя уже нагреб своим скребком в лоток песка. Я оглянулся – Эйвен не вылезал из пены. Он сидел с каменным лицом и, сжимая в руках свой амулет, не собирался выходить. Ему не нужен был магнитофон.

А «Олимп» просто стоял перед глазами. Можно было протянуть руку и потрогать его холодный пластмассовой корпус черного цвета, кнопочки, увидеть его серебристые стрелочные индикаторы, катушки-семисотки, переливающиеся в свете солнца. И еще звук, который идет из многосильных колонок. Просто объемистый бесподобный чистейший звук. Звук, который напоминает рычание…

У меня кишки свалились вниз. Я узнал звук, который слышал прошлой ночью, в отдалении… Теперь он был близко, он шел отовсюду, он ОКРУЖАЛ нас.

РРРРРРРРООООООООООбУУУУУУУУ!

– Что это? – Володя оставил лоток, выпрямился и взялся за кобуру, где у него висел такой же, как и у меня, наган.

Тимофей повертел головой и подбросил на плече карабин.

– Не знаю… Раньше я такого не слышал. Может, медведь?

– Хрен с ним! – Володя продолжил свое занятие.

Я еще с минуту отходил. От только что услышанного звука мое хозяйство сморщилось, превратившись в ощетинившийся клубочек. Что-то блестело под ногами.

Пытаясь побороть подступивший ко мне ужас, я отвлекся и наклонился. На дне ручья, среди камней тускло блестели крупные блестки. Я сунул руку в ледяную воду (она меня окончательно отрезвила), зацепил одну из них и поднес к глазам. Тяжеленький желтый окатыш размером с таракана. ГОСПОДИ БОЖЕ! ЭТО ЖЕ ЗОЛОТО!!!

Я отбросил в сторону монтирку с лопатой и стал собирать небольшие самородочки руками.

– Студент, ты что там нашел? – спросил Тимофей.

– Что нашел, то мое! – веско ответил я. Меня уже охватила лихорадка.

– Смотри-ка, он шарит! – Володя кивнул Тимофею на меня и тоже стал рассматривать дно ручья.

– МАТЬ ТВОЮ! ДА ОНО ЖЕ ПОД НОГАМИ ЛЕЖИТ!

Разговоры смолкли. Теперь лишь было слышно торопливое дыхание трех глоток, плеск воды, да бряцанье снаряжения. Через несколько минут Тимофей распрямился и сказал:

– Мужики, по-моему, мы опять мелочимся! Вернуться мы всегда успеем… Надо ехать прямо к истоку. Где-то там должно быть сердце месторождения. И я думаю, что металла там побольше.

Мы поднялись к трактору. Эйвен стоял возле пены.

– Прыгай, поехали! – крикнул ему Володя.

– Не можно ехать, – ответил Эйвен, – Эйвен не ехать. Эйвен идти назад.

– Ты что, с ума сошел? – воскликнул Тимофей.

– Ум сошел русский, – спокойно ответил Эйвен, – русский не чувствовать дух. Злой дух! Он жить там!

Он указал рукой на скалы.

– Эйвен не ехать камни. Эйвен идти назад.

Он достал из пены свой рюкзак, забросил его на спину, лоток взял под мышку, карабин на плечо и молча направился вниз и вдоль ручья. Тундра лежала под ногами. Бескрайняя, соломенно-желтая, с ярко-зелеными кровеносными сосудами ручьев, прорезающих ее тело.

– Студент, ты что? – спросил Тимофей.

– Я еду дальше!

А хотелось мне ответить совсем другое. Все-таки я ощущал, что здесь что-то не так, что это действительно плохое место, что мне здесь страшно. И надо отсюда рвать когти. Но я не мог побороть искушение. Моя мечта была почти в кармане, я должен был пройти путь до конца. Если б я знал, что меня будет ждать впереди! Но что плакать? Я ведь жив. Я дошел до конца, я выиграл эту игру. Единственный из всех.