Голодные Игры: Восставшие из пепла (СИ)

Именно в тот момент, где-то впереди появляется просвет. Маленькое, разобранное отверстие среди завалов. Там Хеймитч, там Джэйден, там Пэйлор. Они должны позаботиться о возвращении Китнисс. Я снова пытаюсь встать, но с ужасом понимаю, что плита надо мной приходит в движение. Возможно, это еще один часовой механизм, который может привести к смерти остальной части нашей команды. Прилагая все усилия, я стараюсь перевернутся на бок, чтобы накрыть бомбу собственным телом. Так меня учил Гейл. Так поступил бы он сам.

Вот только это не бомба.

Знакомые наручные часы. Оборванные куски камуфляжной куртки. Кровавые полосы алой жидкости, стекающей по руке. Кожа обуглена. В некоторых местах до кости. Имя напарника сотрясает помещение с такой силой, что я слышу собственный вопль. Он не мог умереть. Он не мог так просто сдаться. Он не мог… не мог пожертвовать собой, ради меня.

– Гейл. Гейл!

Но он не откликается. Дышит слабо и прерывисто, открывая рот и кашляя, прочищая горло. По его губам течет кровь. Напарник Китнисс, который оберегал меня все это время, умирал у меня на глазах.

–Гейл! Вспомни о Китнисс!

Наконец, слух возвращается ко мне. Я по-прежнему не различаю никаких шумов извне, но ощущаю собственный голос, как будто во время разговора, мне зажали уши. Но Гейл не откликается. Лишь слабо шевелит губами, и я успеваю разобрать родное имя: «Китнисс».

В свое последнее мгновение жизни, он все еще думал о ней. Такой далекой, но безмерно любимой. Он носил свою любовь гордо, и он желал соперничества, вот только это не делало его хуже. Глупее. Бесчестней. Гейл Хоторн просто любил свою охотницу, и безответность не была ему преградой.

– Ради нее, Гейл. Она вернется к тебе. Ты, а не я, должен найти ее, слышишь?

Я замечаю на окровавленных губах слабую, безумную улыбку. Гейл повторяет ее имя, как молитву.

Буквально в пяти метрах от нас обваливается крыша. Балки, древесина, черепица и плиты в некоторых местах крошатся, позволяя более массивным обломкам свалиться вслед за ними. Мне сложно дышать, и с каждым новым вздохом желание остановить весь этот кошмар становится все сильнее. А просвет впереди, у выхода, становится все шире. Оттуда доносятся крики и к нам, наверняка, подоспеют. Осталось только дождаться.

– Потерпи ради нее. Немного. Еще чуть- чуть, – я сам едва ли верю в это.

Но, наконец, Гейл вздыхает. Его грудь вздымается и он издает слабое, хриплое мычание. Открытие – я, наконец, слышу его.

– Она всегда любила тебя, – он еле волочит языком. – Всю жизнь. Еще до того…

Он разрождается хриплым, булькающим кашлем. Теперь по его щекам стекают струйки крови. Глаза Гейла – до боли похожие на глаза Китнисс – наполнены слезами. И они, смешиваясь с кровью, оставляют на холодном, сером полу потеки и следы.

– Не обижай ее, Мелларк.

Где-то впереди слышен грохот. Где-то впереди в нашу сторону уже спешат медики. Рядом с ними Хеймитч. Рядом и Пэйлор, что готова отдать жизнь за каждого бойца. Но это лишнее.

Слишком поздно. Стальные глаза остекленели. Гейл Хоторн мертв.

Мой напарник – мертв.

Комментарий к Глава 36 : Напарник

На данный момент, это моя любимая глава. Почему? Наверное, я люблю все в таком стиле. Очень надеюсь, что вы не станете сетовать на мое решение относительно некоторых персонажей. И если возникнут вопросы, приглашаю вас сюда:. Здесь же появится превью к будущей главе, а так же плейлисты к главами прочая мелочь. ;) Да и я давно мечтаю пообщаться со своими читателями. Извините, что никак не доберусь до отзывов, все поступление гадкое. Но силы стоили того - сегодня меня зачислили на бюджет. ;)) Всем шампанского за мой счет;)

========== Глава 37: Союз Монарха и Императрицы ==========

Открывать глаза и уставляться в белый потолок, привычно мне. Куда более непривычно, видеть знакомые стальные глаза. На мгновение это дезориентирует меня. Передо мной ли Сойка? Или все это лишь мое больное, лишенное сил воображение? Когда наваждение спадает, а глаза концентрируются на лице незнакомки, я, наконец, могу вздохнуть. И шокировано отшатываюсь в сторону. Ее я ожидал увидеть здесь в последнюю очередь.

– Здравствуй, Пит, – она говорит это так спокойно, будто мы виделись всего несколько недель назад.

– Миссис Эвердин?

Голос мой хриплый и обрывающийся, словно последние несколько дней я не открывал рта вообще. Скорей всего, так и было. Последнее, что я помню – глаза Гейла: пустые и безжизненные. И это еще хуже того, что мама Китнисс –живая, обеспокоенная и усталая - склоняется на трубками, что подсоединены к моему телу.

– Тебе нужен отдых. После ты успеешь задать мне все свои вопросы, – ожесточенно бросает она.

– Гейл? – тут же спрашиваю я.