Голое небо

Мы влюблены в железный космос,
В суровые и жесткие слова,
Нам дорог звук, тяжелый и громоздкий,
Сверлящего упорно бурава.

В ритмичности, как вечность монотонной,
Рабочих дней проходит череда,
И высятся из камня и бетона
Построенные нами города.

Вонзенные в развернутую пасть их
Стальные ветви густо сплетены,
И руки мачт, зажатые в запястьях,
В далекие просторы взнесены.

Из года в год, грузны и непроворны,
Звенят тяжелые чугунные шаги,
И сладостен поэту звук упорный
О камни ударяемой кирки.

И все, что слышим в отзвуках мгновений,
В размеренном и четком стуке лет,
Вновь повторится в мировом движенье
И в ритмике несущихся планет.

1918

Железная песнь

Мы — одна стальная рука, подъятая в долгой борьбе,
Мы — единый мускул, напряженный в железном усилии,
Мы — одна мировая душа, грозовая победная,
Зажженная огнем Гераклита.

Мы растворились в плавильном море
И в мерном вращении тяжелых машинных колес;
Закаленные в бойнях и мощные, как рычаг Архимеда,
Мы пришли зажигать мятежи на планете владык.

Мы клянемся на стали Закона: мы будем Мессией,
Мы избавим нашу планету от стонов и мук,
Мы воздвигнем новый огромный и спаянный космос
На обломках авторитарных культур.

1918

В расцветающем парке

В расцветающем парке огромного города
Играли веселые дети,
Встречали весенний день.
От плеча до плеча, от лица до лица струились
Незримые токи,
Как свеча от свечи, зажигались улыбки,
И было от каждого взгляда светлей.
И один сказал: «Мы будем сегодня
Играть в отдаленную эру —
В грозовый двадцатый век».

И все согласились, и голоса зазвенели,
И ринулись толпами в ярые «бойни»,
Под радостный смех.
В расцветающем парке раздавались призывы,
Что некогда громыхали жестоко, как ядра,
На планете царей.
Но нежданно игра прекратилась,
И раздались уже неподдельно-тревожные крики,
Потому, что один из вождей
«Угнетателей рабьей планеты»
С высокого холма упал на цветочную клумбу.

1918

La nature (Перевод из О. Мандельштама)

Elle est pareille a Rome. Et nous voyons encor
Les reflets magnifiques des majestes romaines
En contemplant le ciel, ce cirque bleu et d’or,
Les forums des champs et le portail des chenes.

Elle est pareille a Rome. L’heure sonne ici-bas
De ne plus troubler dieu par nos plaintes ameres.
Voila les entrailles pour predire un trepas,
Les serfs pour se soumettre et pour creer — les pierres.

Sonnet (Перевод из Н. Гумилева)