Гололед

– Цикл тестов закрылся, – Яник, не сводя глаз с экрана телефона, встал, как будто наступал торжественный момент. – Пятьдесят процентов. Ровно… пятьдесят. До сотой, ровно! – на его лице отобразилась кривая усмешка.

Зал заполнила абсолютная тишина, в которой было слышно движение вентилируемого воздуха. Все с удивлением смотрели друг на друга. Кроме дамы. Она сидела, упершись взглядом в край стола. Вдруг Паскаль услышал странный звук. Он доносился со стороны ее кресла. Это было настолько неожиданно, что Паскаль долго не мог понять, что это за звук. Дама издала еще один смешок, потом еще и, в конце концов, приглушено рассмеялась. Только тогда все осознали, что она смеется. Дирижер растеряно смотрел то на нее, то на команду.

– Пятьдесят? Ровно, ровно пятьдесят? – пытаясь усмирить смех, переспросила она.

– Да…, – контроллер бросил еще один взгляд на экран. – Ровно… ровно.

– Понятно, – дама провела тыльной стороной ладони под левым глазом, – Слушайте, это потрясающе.

Все внимательно слушали.

– Надеюсь, вы понимаете, что дело в “Кассандре”?

– Но…, – с недоумением начал Энквист.

– Проблема не в дефектах, – прервала она его. – Сеть сама это сделала.

Всем потребовалось несколько секунд осознать сказанное.

– Вы хотите сказать, что такое разделение… разделение на абсолютно равные значения свидетельствует о действиях, который могла произвести только сама “Кассандра”? – медленно произнес Яник после возникшей паузы.

– Конечно, свидетельствует, но не только это, – она прикрыла лицо руками, быстро перейдя в серьезное состояние. – Как же глупо! Как же глупо!

Дирижер напряженно смотрел на побелевшие кончики своих пальцев, обхвативших фанерный каркас спинки кресла.

– Не думаю, что это можно назвать глупостью, мадам, – Паскаль начинал понимать к чему она клонила.

– Ну конечно. Конечно, нет, – быстро согласилась она. – Но… это же так…

– Наивно.

– Да-да! Наивно! Это правильное слово, – она провела пальцем по нижней губе. – Даже после стольких лет “Кэсси” может быть все еще прекрасно невинной.

– Простите, но я не совсем…, – робко начала Аида, а Энквист и Яник посмотрели на нее с благодарностью.

– По каким-то причинам сеть пришла к выводу о том, что наша с ней работа ровно наполовину успешна и неуспешна, – пояснил Паскаль.

Снова осмысление сказанного заняло некоторое время.

– Почему… сеть, по-вашему, пришла к именно такому выводу?

– Не знаю, – он встал и прошелся. – Это точка, в которой шансы одного и второго равны. Другими словами, нельзя сделать рациональный выбор.

– Она, что, пытается поставить нас в… своего рода, тупик? – прокряхтел Энквист.

– Что-то вроде того, – ведущий специалист поджал губы и приподнял брови.

– Зачем? – в голосе Аиды появилась легкая сиплость.

– Не знаю.

Дама прошлась кончиками ногтей по лаковой поверхности стола.

– Дорогая, вы же участвуете в работе над прогнозированием развития общественной среды? Риски и все прочее?

– Да.

Еще одна барабанная дробь блестящими малахитовыми ногтями.

– Ну и что сейчас у вас там происходит?

– Мы только начали, – Аида положила руки на стол. – Проводим пилотные запуски расчетов.

– Ну… у вас уже есть какие-то результаты? – с заметным нетерпением спросил Энквист.

– Смотря, что именно вы понимаете под “результатами”. Мы проводим тесты. Итоги тестов есть, но это… это просто референтная информация на данном этапе, – почему-то оправдывающимся тоном заговорила Аида. – Мы отлаживаем форматы и определяем необходимые категории массивов.

– Какие итоги на текущий момент?

– Я же вам говорю, пока рано об этом говорить, – она смутилась из-за повторения.

– И все же?

– Ну… в горизонте до восьми ста лет пока какая-то чушь, а потом… тишина, – она затихла, погрузившись в свои мысли, но тут же опомнилась. – Но чушь для нас полезная, означающая, что именно нам надо скорректировать для получения имеющей смысл информации.

Все за столом напряглись. Дирижер встал со своего кресла.

– Аида, какая чушь?

– Ну чушь! Как я могу объяснить? – она развела руками.

– Постарайтесь.

Чуть наклонив голову вперед, она прошлась пальцами обеих рук сквозь волосы. Затем откинулась на спинку кресла и скривила красивые губы.

– Там… там, противоречивые данные, – разочарованно покачав головой, она уставилась в угол зала, где стояла высокая монгольская ваза.

– Противоречивые?

– Мы работаем. Не понимаю, какое отношение наша работа в данном направлении помогает решать проблемы с контрольными тестами? – нахмуренное лицо Аиды повернулось к ним. – То, что у нас сейчас…, – она сбилась, – пока не все идет гладко, не значит, что…, – она еще больше смутилась и покраснела. – Сейчас рано делать какие-то выводы.

Дирижер и член Совета обменялись взглядами. Это был первый проект Аиды, который она вела как лидер.

– Радость моя, мы ни в коем случае не ставим под вопрос вашу работу, – мягко начала дама. – Ты же знаешь наши принципы.

Аида осторожно взглянула на женщину.

– Можешь вывести на экран результаты, то, что у вас получилось? – она кивнула Дирижеру и тот, коснувшись небольшого дисплея в центре стола, оживил проекцию над ними.