Голос дороги

— Нравится? Я сама выбирала, — самодовольно заявила Гата, ослепительно улыбнулась и взлетела в седло. — Да, Грэм, вот еще что. Выглядишь ты, извини, как голодранец. Будет гораздо лучше, если ты и твой приятель хотя бы оденетесь по-людски. Как ты считаешь?.. Может быть, тебе нужны деньги?

Грэм попытался представить себе Роджера, который выглядел бы, как нормальный человек и понял, что Гата хочет слишком многого. Для этого его пришлось бы, по меньшей мере, побрить, а он ни за что на свете не согласился бы расстаться со своим драгоценным хвостом.

— Спасибо, денег не нужно.

— Извини, что спросила, — смутилась вдруг Гата. — Но, действительно, вид у тебя не слишком благополучный. Чем же ты все-таки занимаешься? Ты наемник?

— Н-нет.

— Н-да, не слишком ты многословен. Так не скажешь?

— Лучше тебе этого не знать.

— О боги! Ну, ты суров, братишка… ладно, не хочешь говорить — не надо. Может быть, мне и впрямь лучше не знать, — Гата встряхнула светлой гривой, блестевшей даже в тусклом свете пасмурного мартовского дня, и надвинула капюшон. — Бр-р-р, ну и погодка. Когда же только начнется настоящая весна?..

— Да рановато еще, — сказал Грэм и подумал, что в Бергонте уже, наверное, снег сошел. А в Карате снега и вовсе не бывает. Благословенный край…

— Неужели вы в такую погоду ехали? Впрочем, думаю, тебе не привыкать.

Гата легонько тронула каблуками бока лошади и не спеша направила ее к выезду со двора, обернулась в седле и махнула рукой, прощаясь.

Подмерзший и припорошенный снегом, Грэм вернулся в залу. Снег таял на волосах и одежде, и скоро Грэм был мокрый насквозь, словно попал под ливень.

— Проводил сестричку? — осведомился Роджер, наблюдая, как Грэм тщетно пытается отжать волосы. Он так и продолжать потягивать из кружки слегка подогретое вино.

— Проводил…

— А она у тебя ничего! Я-то думал, она совсем не такая. Думал, ледышка вроде тебя или Авнери. Ты и то на нобиля больше похож. Иногда.

— Она тоже — иногда, — усмехнулся Грэм. — Что ж, рад, что она тебе понравилась. Ты тоже произвел на нее неизгладимое впечатление.

— Серьезно? — издевательски протянул Роджер. — Надо же… — он коротко хохотнул, но тут же стал серьезным и подался вперед, перегнувшись через стол. — Ты мне лучше скажи, Соло, ты что, в самом деле решился лезть прямиком в это осиное гнездо? Ну, то есть в батюшкино поместье? К любимой мачехе и сестрам?

— Да, решил. И давай не будет обсуждать это в сотый раз, а? В конце концов, это мои сестры и моя мачеха…

— Ах вот уже как… Ну что ж, как скажете… ваше сиятельство.

— Роджер, не ерничай, — Грэм быстро терял терпение. Слишком быстро.

— Как я могу?! Что вы, ваша светлость… — Роджер резко поднялся и отвесил поклон. Он был уже заметно пьян, и на него, видимо, снова накатило особо дурное настроение. Грэм знал, что долго оно не продлится. Можно было промолчать и переждать, но терпение его истощилось; к тому же, после разговора с сестрой он был слишком встрепан внутренне. Грэм молча размахнулся и ударил кулаком Роджера в грудь. Роджер пошатнулся, удивился, несколько мгновений не мог сообразить, что произошло, потом посерел лицом и оскалился:

— Ага, терпение лопнуло? Может, пойдем во двор?..

— Пойдем, — ответил Грэм сквозь зубы.

Они вышли во двор и остановились, меряя друг друга взглядами.

— С тобой сейчас даже драться-то… тьфу! — скривился Роджер. — Только ткни, и свалишься.

Став серьезным, он стащил перевязь, извлек из ножен один из мечей, а перевязь и ножны со вторым отбросил в сторону. Снова взглянул на Грэма:

— Так будет более или менее честно, а? Ну что, попляшем?..

Грэм прекрасно понимал, что после недавного ранения поединок с Роджером — чистое сумасшествие и самоубийство, но все-таки вытащил меч.

— Попляшем. Только на этот раз без шуток.

Роджер недоверчиво прищурился на него.

— Уверен?

— А в чем дело? Трусишь?

— Трушу? Кого, тебя, что ли?

Роджер принадлежал к той категории людей, которых очень легко взять на слабо, и чтобы раздразнить его, требовалось самой малой малости. Грэм понимал, что играет с огнем, но ему хотелось отвести душу.

Выбиравший из поленницы дрова мальчишка-слуга испуганно смотрел на них, забыв о своей работе, и вдруг бросил на землю свою ношу и со всех ног кинулся в дом. Наверное, чтобы сообщить хозяину, что вот-вот произойдет смертоубийство.

Вот будет сюрприз для Илис, подумал Грэм с неожиданным злорадством. Проснется, а вместо двоих спутников всего один… плюс труп. Едва ли ей это понравится, и уцелевший в поединке огребет еще и от нее.

Роджер, разгоряченный вином и поддразниваниями Грэма, сразу полез в атаку. Он был хоть и пьян, но не утратил точности движений. Грэм только сейчас до конца понял, на что себя обрек, и обозвал себя болваном. Роджер, на которого схватка действовала сильнее самого крепкого вина, напрочь забыл, что перед ним друг и побратим, и хотел только убивать.