Голос Древних

Примерно то же случилось и на Земле: в двадцать четвёртом веке две стороны из трёх, проигравшие противостояние, покинули планету и ушли в новые миры, чтобы жить там собственным укладом. И победители помогали им уйти, чтобы не быть вынуждены их уничтожить. Люди, более кровожадные и эгоистичные, чем архаи, всё же не хотели убивать. Картина сложилась не сразу, сотню лет шла фрагментарная развед-колонизация со множеством проблем и потерь — но в итоге грандиозный исход с Земли произошёл.

Печальная ирония заключалась в том, что самая прогрессивная сторона, которая победила в цивилизационной войне и оставила Землю себе — в итоге и погибла вместе с планетой. А те культуры, что освободились от гнёта гегемона и стали жить свободно, без давления — со временем опять расслоились на непримиримые блоки.

Такова природа большинства разумных: активно искать и находить самые разные подходы к жизни… и почему-то считать единственно верным и самым прогрессивным только свой.

— Ладно, — пробормотал Одиссей, который с изумлением понял, что его разум теперь охватывает уже не одну расу архаев, а два, а затем и три разных общества на трёх разных планетах. — Кажется, миссия выполнена.

В ответ воссияла надпись:

«Цель 3: Найдите Других».

— Отлично! — кивнул Фокс, потирая руки. — Давайте-ка запустим миллиард поисковых зондов по всей галактике… и отыщем сайн.

Если архаи были одной из старших рас галактики, значит, в их игровой модели заложены тайны древности, которые Одиссей всем сердцем стремился разгадать. Детектив хотел оправдать надежды всех, кто был ему дорог — и использовать систему Древних для своих нужд.

Но его надеждам было не суждено сбыться.

Цивилизация архаев росла и охватывала миры. Мириады зондов вздымались с освоенных планет и отправлялись всё шире и дальше в поисках братьев по галактике, других культур и новых взглядов на жизнь.

Внезапно Одиссей заметил, что архаи вновь становятся единым народом. Они осознали одну из первичных истин: жить можно по-разному, а презрение и враждебность к тем, кто выбрал другой путь — мать всех ошибок. Дети мурашей увидели, что конфликты, раздиравшие их расу и принёсшие столько горя и бед (на два порядка меньше, чем у людей, подумал Фокс) — были пусты и бессмысленны.

Они никогда не являлись сражением за объявленные идеалы и ценности, а всегда были войной за чей-то упрямый эгоизм. «Будет по-нашему, а вы катитесь к чёрту», вот содержание почти всех войн в истории вселенной. Да, у них всегда есть комплексные и серьёзные причины, большинство войн не каприз, а назревшая объективная необходимость — но это не делает их более осмысленными. Просто разумные существа ещё не придумали способа разрешения Извечного Упрямства чем-то, кроме силы.

А вот архаи придумали. В определённый момент они перестали воевать и конфликтовать, их общества из разных и отделённых стали медленно сращиваться в одно. Это случилось после того, как технологии достигли всеобщего довольства и подошли близко к бессмертию, каждый из архаи к тому моменту мог жить по паре тысяч лет. У них снова, как в стародавние времена, не было проблем с ресурсами.

Но Фокс на практическом опыте знал, что всеобщее процветание не снижает трения между разными взглядами на жизнь! Наоборот, они часто обостряются. Когда реальные проблемы отступают, разумных тянет сражаться друг с другом за Очень Важные Ценности, которых любое общество выдумывает более, чем достаточно. Пирамида приоритетов в действии: если не нужно выживать, то начинаем выпендриваться.

Но архаи смогли избежать этой ловушки и постепенно прекратили конфликтовать. Одиссею было сложно понять, как такое возможно: то ли из-за эволюционной склонности к сотрудничеству и миролюбию; то ли из-за восприятия мира в пяти измерениях; то ли в силу прямого взаимодействия каждого из архаев с энергией? Где-то на стыке этих удивительных свойств крылась главная тайна Древних: их способность увидеть мир в масштабе и отсеять иллюзорное и неважное.

Ведь когда видишь мир целостно, ты всё же способен понять, что иные взгляды на жизнь и иные способы её организации не плохи. Они просто иные.

— Философы, — умиротворённо кивнул Фокс.

Но жизнь оказалась умнее и серьёзнее даже чем великие архаи и их голос совести.

Чем выше становилось единство расы, чем меньше оставалось противоречий и больше царило согласия — тем меньше в жизни архаев становилось смысла — и радости. Достигнутая гармония и покой принесли им облегчение, но не счастье. Насколько единой стала их раса, настолько одинокой она оказалась; теперь у них было всё, но стало нечего с этим делать. Конечно, можно просто спокойно и довольно существовать, но когда у тебя нет цели, когда всё доступно заранее и не к чему стремиться — постепенно становится незачем жить.