Голос и воск. Звучащая художественная речь в России в 1900–1930-е годы. Поэзия, звукозапись, перформанс

Стенограммы репетиций «Бориса Годунова», а также ритмическая партитура и примечания к ней, вместе с комментариями Пяста, высказанными на лекциях и читках, дают возможность сформулировать некоторые основные декламационные принципы или правила применительно к цезурному пятисложному белому ямбу «Бориса Годунова». Актерам, согласно Пясту, следовало:

а) отмечать паузами цезуры в стихе;

b) отмечать паузами концы стихов;

с) делать межстиховую паузу длиннее, чем цезурные и синтаксические паузы внутри стиха;

d) в случаях переносов давать подъем тона в конце стиха и делать усиленное («алогическое») ударение с целью привлечения слушательского внимания к неоконченности фразы;

e) заменять в отдельных случаях цезурные и межстиховые паузы другими голосовыми средствами, например резким изменением тесситуры, дающим эффект остановки449;

f) в некоторых случаях смещать цезурную паузу после 3‐й стопы (эпическая цезура).

Пяст допускал, что с темпоральной стороны отдельные стихи могли быть не равны друг другу – замедления и ускорения были специально отмечены в партитуре музыкальными терминами, – однако части внутри одного стиха, например в случаях распадения стиха на реплики нескольких персонажей, с точки зрения длительности должны были стремиться к равновесию.

То, что правила Пяста касались паузальных и динамических средств и практически не касались мелодических450, находило отклик у Мейерхольда:

Актеры, участвовавшие в «Каменном госте», могут подтвердить, что самую большую радость в чтении стиха доставляют остановки. Они доставляют удовольствие, и я вижу, что когда актер окунается в сцену, то, как только он начинает ощущать эти остановки, он слышит их и сейчас же в них укладывается451.

Остановимся на одном из диалогов Пяста с Мейерхольдом на встрече с актерами 3 апреля 1936 года, посвященном разбору сцены «Москва. Дом Шуйского», а конкретно тексту Афанасия Пушкина о самозванце:

Да слышно, он умен, приветлив, ловок,
По нраву всем. Московских беглецов
Обворожил. Латинские попы
С ним заодно. Король его ласкает —
И, говорят, помогу обещал.

Пяст комментировал:

Хоть здесь после «обворожил» стоит точка, но это как раз такой случай, когда точка не требует большой паузы. Здесь точка может быть заменена запятой452. Поэтому я предлагаю, для того, чтобы не перейти на неправильную схему, читать эту точку как запятую.

И тут же получил на это возражение Мейерхольда:

Я считаю, что Пушкин умышленно поставил здесь точку, это имеет свой смысл. Пушкин осведомлен и знает все события <…>. Пушкин потому поставил точку, чтобы актер из этого сделал тронную речь. Поэтому я считаю, что на этом образце можно показать следующее:

У Пушкина ритмические ходы всегда совпадают с глубиной содержания. Вы говорили «Московских беглецов обворожил». И вы не сделали остановки. Вы не дали того, что хотел сказать Пушкин. Он говорит: «Московских беглецов обворожил». Он этот глагол знает, но он этот глагол преподносит. Поэтому то, что говорит Пяст, и я, это не одно и то же. Здесь форма и содержание. Пяст придал этому глаголу такое значение, что он делается метафоричным. Он говорит: «Латинские попы…», и делает остановку. Он знает глагол, который пойдет, но он как хитрый организатор приберегает этот глагол453.