Голос империи

Музыка закончилась. Настолько неожиданно, что Сафира несколько секунд пыталась осознать, что происходит. А в зале висела тишина. Все просто молча смотрели на нее.

— Как минимум, это любопытно, — после минутной паузы, наконец, сообщил маэстро. Он, как все артисты, прекрасно владел лицом. Поэтому никак не выдал сейчас своего волнения. Это был даже не глоток свежего воздуха — это был шторм, который за три минуты вынес, вымел из его головы все самые скорбные мысли о судьбе театра. — Теперь хотя бы понятно, с чем я буду работать. Расписание репетиций получите завтра утром у моей ассистентки. В двадцать третьем кабинете. На сегодня свободны. А вы останьтесь… госпожа Севан.

Трое «конкурентов» со злостью посмотрели на Сафиру. Знакомство с преподавателем и репетицию перед ответственным конкурсом они явно не так себе представляли. Но вслух никто высказываться не решился, от куратора зависело слишком многое.

— Что еще есть? — спросил Венсан, когда дверь закрылась.

— А что нужно?

— Откуда я знаю? Мне нужно понимать, чем вы способны меня удивить.

«Значит, еще даже не удивила», — пришла к выводу Сафира и совсем раскисла.

Судя по застывшему взгляду, хореограф переоценил ее мастерство, а судя по количеству резюме артисток, он уже размышляет, как бы вовремя сменить подопечную, прежде чем начнутся трансляции с выступлениями конкурсантов. Пока-то еще никто не видел, кого выбрали кураторы конкурса по видеопрезентациям.

От этой ужасающей мысли Сафира похолодела, запнулась и упала. Боль пронзила правую ногу так, что сдержать крик не вышло.

Венсан коршуном слетел со стула, стул грохнулся на пол, а Сафира взлетела в воздух и оказалась на руках у маэстро. Через секунду она уже сидела на стопке ковриков, а нервные жилистые пальцы снимали с нее балетки. Вывихнутая еще в лесу нога хоть и была немного подлечена, но полноценной медицинской помощи так и не получила, поэтому сейчас, видимо, дала о себе знать.

— Профессиональный инструмент артиста в таком состоянии? Преступная халатность! — жестко отругал ее балетмейстер. И тем более удивительным было то, насколько аккуратным было его прикосновение. — Травмировала недавно?

— Да.

— Друиды в ваших краях не водятся?

— Водятся. Целый лес. Просто… некогда было.

— Ясно. Жди. Не смей вставать.

С этими словами хореограф исчез из зала и тут же появился, держа в руках желтую баночку и эластичный бинт.

— Давай мы с тобой договоримся, — уставшим голосом вздохнул Венсан. — Ты меня не подставляешь, хорошо? Это особый друидский бальзам, через полчаса будешь как новенькая, но это не значит, что можно лазить по деревьям, бегать по улицам и ронять себе на ноги наковальни.

— Я не буду, — пообещала Сафира.

— Ладно, раз у нас вынужденный перерыв…

Не закончив мысль, маэстро снова исчез за дверью. Отсутствовал почти десять минут и вернулся с двумя огромными кружками. От них доносился упоительный аромат шоколада. Сафире оставалось только удивленно смотреть, как балетмейстер сел прямо на пол и протянул одну из чашек. Это было какао, и на его пенной поверхности плавали смешные зефирные медвежата.

Венсан выудил медвежонка прямо пальцами.

— Никак не могу понять, почему их всегда кладут нечетное количество? Одному же обидно.

— Не то слово, — Сафира сделала большой глоток и зажмурилась. Это был даже не взрыв вкуса, это был гастрономический оргазм!

— Восстанавливает силы и душевное равновесие. Ну и это та разновидность шоколада, которую нам, балетным, можно без риска для рабочей формы.

— Спасибо огромное, очень вкусно! — Сафира прикончила содержимое чашки и почувствовала растекающееся по телу умиротворение. Она даже не заметила, как Венсан водрузил на ее ногу тонкий эластичный бинт и балетку. И когда успел…

— А теперь скажи мне, что это за музыка у тебя? На каком языке?

— Это… в общем, не отсюда, — ее смутила необходимость признаваться, что она из другого мира.

— Мне нравится, — Венсан тактично не стал допытываться до подробностей, но, судя по выражению лица, все понял, что и продемонстрировал. — Кстати, я из Лангардии. Так что, мы друг друга поймем. У тебя есть что-нибудь более откровенное?

— Мммм, — на ум пришел только Таркан.

— Нога-то как, не болит?

— Нет, вообще, — нога прекрасно себя чувствовала.

— Тогда показывай, что значит твое «ммм», — Венсан изобразил рукой замысловатый пасс. И снова уселся на стул, вцепившись в станок. Сафира смирилась с тем, что ему просто так удобно. Ну пусть висит, может, он от обезьяны недопроизошел.

Маэстро пристально наблюдал за ней, но этот немигающий взгляд больше не пугал.

— Стоп! — внезапно скомандовал он. — А что, если добавить это все к тому, что ты первым показывала?

— Это же разные стили, как их можно смешивать?

— Почему нельзя? Кто запретил?

Сафиру этот вопрос поставил в тупик. А действительно, кто и когда запрещал смешивать латину, классический балет и танец живота?

Венсан встал напротив и молча начал повторять то, что видел. Он схватывал движения на лету, как сухая губка впитывал все — жадно, азартно, страстно.