Голос крови

Какую бы горечь ты ни таила в душе все эти годы, надеюсь, ты, Ночка, простишь меня теперь, и не только потому, что живые всегда прощают мертвых. У меня есть кое-что… оно поможет мне загладить свою вину перед тобой. Это деньги, которых, как ты знаешь, никогда не бывает слишком много. Думаю, что ты богата благодаря двум своим мужьям, которые пришли мне на смену. Думаю, что мой сын тоже не бедствует. Насколько мне известно, у него уже есть ребенок. Так вот, этого моего внука я и назначаю моим наследником. Я хочу завещать деньги моим генам… помню, именно это выражение встретил я в одном чудесном детективе Дика Фрэнсиса, которого ты когда-то так любила. Я его тоже полюбил с годами. Мне кажется, именно когда я прочел эту фразу, у меня и зародилась идея — отдать мои очень немалые деньги моим генам… Пусть они будут счастливы! Только это должны быть НЕПРЕМЕННО мои гены, понимаешь? Потому что три миллиона евро — в недвижимости, акциях и наличности — хотят принадлежать только моей родной капельке.

С тобой свяжется мой адвокат — он вел мои дела, у него и мое завещание. Он все расскажет подробно. Я просто скажу, что, по условиям завещания, наше с моим внуком родство должно быть доказано генетической экспертизой. Я понимаю, что это формальность, но теперь это принято, чтобы не было никаких лишних споров между возможными наследниками. Понимаешь, одна моя бывшая пассия уже подкатывалась тут ко мне с ребенком… доказывала, что он мой сын и мой наследник. Требовала усыновления. Мы провели тест на ДНК, причем дважды: по мазку и по анализу крови. На всякий случай. И оба исследования показали, что я не имею к рождению этого мальчика никакого отношения. Поэтому я согласен со своим адвокатом, что лучше дуть на воду, если обжегся на молоке. После этого могут быть выполнены все формальности по введению в права наследства. Пока мальчику не исполнится двадцать один год, ты остаешься опекуном и распорядителем капитала. Это мой тебе последний подарок, дорогая Ночка, моя любимая Сталиночка… Все же это имя тебе так бесконечно шло, и почему ты не любила, когда тебя так называли? Светлан — тысячи, десятки тысяч, а ты всегда была уникальна, и то старинное имя только еще больше подчеркивало бы твою уникальность…