Голос металла

Кривые и темные переулки Цигбела буквально утопали в грязи, а нависавшие над ними дома, казалось, грозили вот-то обрушиться. Во всяком случае, судя по их внешнему виду, куски штукатурки они роняли на головы прохожих регулярно. С разных сторон, едва пробиваясь сквозь гудение бесчисленных мух, доносились то пьяные песни, то ругань, то какие-то жутковатые утробные звуки, заставлявшие невольно ускорять шаг. В подворотнях то и дело мелькали подозрительные личности, которые провожали вышагивавшего по грязным лужам Инспектора прищуренными взглядами, но так и не решились к нему приблизиться.

Душная, вязкая, почти липкая атмосфера нищеты и разложения вызывала приступы самой натуральной тошноты, но Инспектор продолжал свой путь, поскольку ознакомление с реальной ситуацией на местах, пусть даже такой неприглядной и опасной, являлось его прямой обязанностью.

Цигбел выглядел точь-в-точь как выеденная изнутри мышами тыква – снаружи-то все пристойно и аккуратно, но достаточно поддеть ножом кожуру, как вскроется набитое мышиным пометом пустое грязное нутро.

Такое положение дел не стало для Инспектора большим сюрпризом. Он повидал уж немало больших и малых городков, чтобы более-менее представлять себе, с чем ему предстоит столкнуться. Показная лояльность Империи всегда оборачивалась тонкой внешней корочкой, под которой крылась старая прогнившая сердцевина, уже давно нуждающаяся в радикальной очистке. Именно за этим он, собственно, и прибыл в Цигбел. Тяжелой и неблагодарной работы ему предстояло много, невероятно много.

Вдоволь поплутав по мрачным закоулкам, пропахшим нечистотами и гнилью отбросов, Инспектор испытал немалое облегчение, когда наконец вышел на центральную площадь, где высилась городская ратуша – обиталище официальных имперских властей в лице губернатора и его свиты.

Само здание и прилегающая к нему территория выглядели куда более ухоженными и опрятными, нежели окружающие трущобы, что только дополнительно подчеркивало контраст между лакированной официальной картинкой и приземленной действительностью. И точно таким же контрастом воспринималась явная безлюдность как самой площади, так и поднимающихся к крыльцу ратуши ступеней.

В Кверенсе правительственные здания постоянно находились в своего рода осаде, когда желающие пообщаться с властью граждане образовывали довольно длинные очереди. У Братьев ушло немало времени и сил, чтобы приучить чиновников воспринимать приходящих к ним просителей не как досаждающих букашек, а как источник их собственного благосостояния. В результате бюрократические шестеренки в столице крутились как сумасшедшие, тогда как здесь, в Цигбеле, они уже давно покрылись пылью и заросли паутиной.

Над центральным входом ратуши висела большая картина с каноническим изображением Братьев, в самом центре которой красовалось засохшее пятно от метко брошенного помидора. Грязно-бурые брызги разлетелись и по белоснежным одеяниям Свиллейна, и по черным доспехам Фреггейла, и по их совершенным и чистым юным лицам. Лицо Инспектора исказила мимолетная тень ярости, но он быстро взял себя в руки. Нельзя позволять эмоциям брать над собой верх, гнев – плохой советчик в государственных вопросах. В немалой степени именно Братья научили его держать свои чувства в узде, и руководствоваться в первую очередь голосом холодного разума.

Инспектор легко взбежал по каменным ступеням и толкнул массивную дубовую дверь, немедленно разразившуюся пронзительным скрипом, игравшим, по всей видимости, роль дверного звонка. Посетители захаживали сюда и впрямь нечасто.

Скучавший за стойкой адъютант смерил нежданного гостя слегка брезгливым взглядом, должным отваживать от визитов к начальству всяческую чернь. Он уже собирался через губу привычно поинтересоваться целью столь несвоевременного визита, как вдруг почувствовал, как его язык вдруг испуганно попятился, пытаясь спрятаться в гортани, где наткнулся на сгрудившиеся в панике слова.

– Л… Л… Л… – только и смог выдавить он.

– Будьте так любезны, молодой человек, – посетитель скинул плащ, открыв взорам армейский китель, грудь которого украшали ряды орденов и медалей, а на плечах поблескивали генеральские погоны, – приглядите пока за моей одеждой.

– Л… Л… Лорд Голстейн?!

– К вашим услугам, юноша, – Инспектор коротко кивнул и добавил, бросив свой плащ несчастному адъютанту. – И, кстати, неплохо бы его почистить, а то у вас тут многовато навозных мух развелось, так и норовят на голову нагадить.

– Д-да, мой господин, разумеется!

Не удостоив перепуганного адъютанта даже короткого взгляда, Инспектор быстрым шагом направился к приемной губернатора. Он не знал заранее, где именно тот разместил свой кабинет, но все ратуши в Империи строились по стандартному проекту, а опыт подсказывал, что чиновники всегда стараются занять самое просторное помещение из доступных. Так что ошибиться или заблудиться представлялось просто невозможным.