Голос металла

Адъютант, правда, попытался промычать вслед что-то предостерегающее, но его сведенные судорогой челюсти не позволили сформулировать и озвучить соответствующую фразу должным образом. Да оно и к лучшему.

Когда в твой городок из самой столицы Империи прибывает с инспекцией аж сам легендарный лорд Голстейн, личный опекун Их Божественных Величеств, то вставать у него на пути – далеко не самая лучшая идея. «Стальной кулак», «Кровавый Папочка», «Бешеный бык» – бывший генерал имперской армии за свою жизнь заслужил немало звучных эпитетов, но все они говорили об одном.

В самое ближайшее время Цигбел ожидали самые радикальные перемены, и можно было биться об заклад, что они мало кого обрадуют.

Кабинет губернатора встретил Инспектора плотным комом духоты, густо пропитанной алкогольными ароматами. Одного мимолетного взгляда на зашторенные и наглухо закрытые окна хватило, чтобы понять, сколь сильно чужд чиновничьей душе окружающий мир. Он всеми силами старался отгородиться от него, поскольку тот и сам отторгал его всеми мыслимыми способами, и даже простой уличный шум звучал для его ушей пугающе чужеродно. Как будто оккупационные власти Империи утвердились здесь, на враждебной территории, только вчера.

А ведь именно назначенный из столицы губернатор должен был приложить максимум усилий, чтобы донести до людей, что Империя – не враг, а союзник. Та сила, что способна навести в окрестных землях столь долгожданный порядок и утвердить главенство закона.

Губернатор Моккейли, пухлый низенький человечек, успел только жалобно пискнуть, прежде чем его тело охватил паралич, вызванный появлением Голстейна. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, да так и застыл. И только его широко распахнутые глаза продолжали двигаться, следя за тем, как Инспектор не спеша подошел к столу и сел в стоящее рядом с ним большое кожаное кресло.

Словно проснувшись, руки губернатора предприняли ряд суетливых действий, выдвигая и задвигая нижние ящики стола и предательски позвякивая при этом стеклом бутылок. Одолев мимолетное замешательство, круглое лицо губернатора расплылось в полагающейся моменту улыбке.

– О! Лорд Голстейн! Какая приятная неожиданность! – весь вид всполошившегося чиновника буквально вопил о том, что внезапный визит столь высокопоставленного гостя, напротив, крайне его обеспокоил и даже напугал.

Продолжая хранить интригующее молчание, Инспектор закинул ногу на ногу, внимательно наблюдая за несчастным Моккейли, чей лоб уже успел покрыться крупными каплями пота. Он заранее ознакомился с его личным делом и нисколько не удивился, обнаружив, что тот был фактически сослан в Цигбел, поскольку дома систематически манкировал своими служебными обязанностями. Да и здесь, похоже, не шибко напрягался. Расписанный предательскими прожилками лиловых вен нос толстячка недвусмысленно намекал, что горячительные напитки оставались для него здесь, в Цигбеле, едва ли не единственным развлечением. И он, судя по всему, предавался сей забаве с полной самоотдачей.

– Как же долго до вас добираться! – Голстейн все же сжалился над несчастным губернатором. Он вовсе не желал довести его до инфаркта, нет. Напугать бедолагу до полусмерти – вполне достаточно. – Мне бы горло чем-нибудь промочить!

– О! Разумеется! Один момент, где-то у меня завалялся один флакончик…

Моккейли вскочил с кресла и метнулся к шкафу, где у обычных функционеров хранились документы. Но здесь он, по всей видимости, исполнял роль буфета. Послышался звон переставляемых бутылок. Судя по звуку, весьма многочисленных.

– Вот! Урожай прошлого года. Весьма удачный, надо сказать, – словно по мановению волшебной палочки перед Голстейном появился дорогой, отделанный позолотой бокал, который губернатор оперативно наполнил сочно-рубиновым вином, – Ваше здоровье, мой генерал!

– Благодарю! – Инспектор пригубил напиток, отметив про себя, что тот и впрямь был весьма неплох. Моккейли стоило сохранить жизнь хотя бы ради того, чтобы взять его на работу в качестве личного сомелье.

– Чем обязан такой чести? – бокал Моккейли завис на полпути, словно раздумывая, опрокинуться ли фатальным залпом или деликатно вернуться на стол для продолжения интеллигентной беседы.

Инспектор находился в кабинете губернатора уже несколько минут, и тот был все еще жив, что само по себе уже вселяло в его душу определенный оптимизм. Кроме того, Голстейн не отказался от предложенного вина – еще один позитивный сигнал. Толстячок заметно приободрился.

– Ваши регулярные отчеты…

Неоконченная фраза повисла в воздухе, заставляя самостоятельно домысливать ее продолжение, волей-неволей вытаскивая из тайников души доселе тщательно укрываемые темные секреты и грязные тайны. Умело применяемое мастерство понимающего молчания и глубоких проникновенных пауз способно разговорить даже покойника.

– Отчеты? – Моккейли непонимающе распахнул глаза. – А что с ними не так?

– Они слишком благостны, чтобы походить на правду, – Инспектор аккуратно поставил пустой бокал на стол. – Что невольно вызывает определенные сомнения. А потому руководство поручило мне проверить ситуацию на месте.