Голос с острова Святой Елены

Я сказал, что я слышал, что во всех странах континента официальные письма вскрываются. «Конечно, они вскрываются, — подтвердил Наполеон, — но эти страны не имеют наглости отрицать этого, как это делают ваши министры, хотя подобная практика нигде не осуществляется в таких масштабах, как в вашей стране. Во Франции, — продолжал император, — был установлен порядок, при котором все письма, отправленные послами, другими представителями дипломатического корпуса, лицами их обслуживающего персонала и всеми лицами, имеющими отношение к дипломатической службе, перенаправлялись в секретное отделение почтового ведомства в Париже, независимо от того, из какой части Франции эти письма отправлялись. Все письма и депеши в иностранные императорские и королевские дворы и их министрам подобным же образом направлялись в это ведомство, где они вскрывались и дешифровывались. Авторы этих писем и депеш иногда использовали несколько различных шифров, к которым прибегали не более десяти раз, для того чтобы скрыть их содержание. Это, однако, помогало мало, так как для того чтобы дешифровать самые хитроумные и трудные шифры, необходимо было получить в своё распоряжение пятьдесят страниц с использованием одного и того же шифра, что, учитывая обширность корреспонденции, было несложным и довольно быстрым делом.

Агенты, занятые дешифровкой, были настолько искусными в своём деле и так быстро читали чужие шифры, что под конец за раскрытие дешифровки нового шрифта им платили всего пятьдесят луидоров. Полиция почтового ведомства вознаграждалась подобным же образом за то, что, вскрывая все письма, адресованные дипломатическому персоналу, она получала возможность изучать корреспондентов, к которым направлялись эти письма. Послы подозревали, что что-то неладное происходит с их корреспонденцией, и, чтобы предотвратить это, они обычно меняли свои шифры каждые три месяца. Но это приносило им лишь дополнительные заботы. Иногда они посылали свои письма в городские почтовые отделения за несколько миль от места своего проживания, считая, что поступают очень хитро, не подозревая о введённом мною порядке, о котором я вам рассказал. Послы менее крупных держав, таких как Дания, Швеция и даже Пруссия, из-за своей жадности, чтобы не тратить деньги на курьеров, обычно посылали свои депеши в зашифрованном виде непосредственно в почтовые отделения, где их вскрывали и расшифровывали.

Наиболее важные сведения, содержавшиеся в депешах, копировали и направляли мне (но никогда министрам). Благодаря применяемому нами способу, нам было известно содержание депеш, которые послы направляли своим королевским дворам, причём мы читали эти депеши ещё до того, как они прибывали к месту своего назначения, поскольку мы обрабатывали их и только после этого в запечатанном виде отправляли дальше. Некоторые депеши изобиловали оскорбительными замечаниями в мой адрес, порицаниями по поводу моего поведения и сфабрикованными беседами со мной. Как часто я смеялся в душе, читая утром те глупости, которые они писали обо мне своим монархам после того, как накануне вечером на моих приёмах буквально слизывали пыль с моих подошв. Нам часто приходилось узнавать о весьма важных вопросах, которые тайно сообщались монархам послами России и Австрии, а также послом вашей страны (когда вы имели своего посла в Париже), который всегда посылал депеши с собственными курьерами, чтобы не предавать их содержание возможной огласке. Через переписку меньших держав мне становились известны точки зрения крупных держав.

Умение тех сотрудников, которые занимались обработкой иностранных депеш, было просто удивительным. Не существовало образцов почерков, которые они не смогли бы скопировать в совершенстве; в секретном отделении почтового ведомства хранились печати, идентичные тем, которыми пользовались послы всех держав Европы, независимо от их количества, и тем, которые принадлежали знатным семьям в различных странах. Если им попадалась печать, для которой у них не было факсимиле, то они могли сделать его в течение суток. Этот порядок работы с иностранными депешами, — продолжал Наполеон, — не был моим изобретением. Первым, кто стал заниматься этим, был Людовик Четырнадцатый. Некоторые внуки тех агентов, которые первоначально работали на него, в моё время заняли те места, которые достались им от их отцов. Но, — добавил Наполеон, — Каслри делает то же самое в Лондоне. Все письма сотрудникам дипломатических служб и от них, которые проходят через почтовые отделения, вскрываются, и их содержание докладывается ему или кому-либо из его министров. Они, должно быть, в курсе дела, что подобная практика существует и во Франции».