Голос сердца

— Ням–ням! Хочу ням–ням! — весело защебетала Эшли, едва брат опустил ее на пол и повел в кухню. В одно мгновение она превратилась из тасманийского дьявола в ангелочка. И как Эшли умудрялась меняться так быстро?

Минуту спустя в парадную дверь словно ураган ворвалась Чарли.

— Дядя Шон!

Он подхватил ее и сжал в объятиях. Ее худые руки и ноги были на удивление сильными, и что–то — кожа или волосы — источали запах жевательной резинки. Теперь Шон стал самим собой — с племянницей, которой действительно нравился.

— Привет, кнопка! Ну, как дела?

— Умираю с голода, — сказала она, шлепая себя по животу и ерзая в его объятиях. — А где мама?

Он осторожно опустил Чарли на пол и положил руки ей на плечи.

— Я побуду с вами, пока мама не вернется.

Девочка скептически взглянула на него, сузив глаза и накручивая кончик «конского хвостика» на палец.

— Правда?

— Да. А что, есть проблемы?

— Не знаю, не знаю. — Чарли радостно взвизгнула, когда Шон бросился за ней в кухню.

Малышка уже сидела там, радостно заталкивая в рот кусок банана. Чарли тоже взяла банан.

— А знаешь, что обезьяны чистят бананы вот так, снизу вверх? — Чарли показала, как они это делают.

— Так ты и сама станешь обезьянкой.

— Хотела бы я стать обезьянкой, — ответила Чарли.

— Ты и так похожа на нее, — сказал Камерон.

Чарли показала ему язык.

— Зьяна, — повторила Эшли с набитым ртом.

— А почему ты хочешь стать обезьянкой? — поинтересовался Шон.

— Тогда мне не пришлось бы ходить в эту дурацкую тупую школу.

— Тупую, — повторила Эшли.

Шон взглянул на Камерона.

— Ей можно говорить такие слова?

— Наверное, нет.

Шон повернулся к Чарли.

— Не говори больше «тупую».

— Ладно. — Чарли откусила кусок банана.

— Тупую, — снова повторила Эшли.

— Я сейчас вернусь. — Шон вышел из кухни и направился к телефону, висевшему в холле. Сняв трубку, он посмотрел на нее. Что, в конце концов, происходит? Все это становится странным. Интересно, сколько он должен ждать до того, как начать беспокоиться всерьез?

Нахмурившись, Шон набрал номер мобильного телефона Дерека. Дерек всегда отвечал на звонки и проверял все сообщения. Когда включилась голосовая почта, Шон сказал: «Привет, братишка, это я. Сижу тут с твоими детьми, в доме Кристел, и ее до сих пор нет. Что у вас случилось? Позвони мне». Потом он набрал номер Кристел, подождал, пока включится голосовая почта, и оставил ей такое же сообщение. Шон вдруг пожалел, что не узнал ее лучше. Ему хотелось понять, что это за женщина, которая способна на время забыть о своих детях.

«И что теперь?» — подумал Шон и попытался дозвониться до Моры, сам не зная зачем. Его подружка почти не знала Дерека и не была знакома с Кристел и детьми. Важные для него люди не знали друг друга. Связь Шона с семьей была слабой, но он не осознавал этого до сегодняшнего вечера.

— Доктор Райли, — резко ответила Мора. Она училась на четвертом курсе медицинского колледжа и работала в госпитале Легаси в Портленде.

— Привет, док, это я.

— Шон! — улыбка смягчила ее тон. — Что случилось?

— Сам не знаю. Сижу с детьми Дерека. Наверное, Произошла какая–то путаница, и они оба куда–то подевались.

— Так позвони им и…

— Не могу дозвониться ни одному из них.

— Ну, тогда не знаю… Слушай, у меня тут запарка. И я остаюсь в городе на семинар, я тебе говорила? Может, я перезвоню попозже?

— Конечно. Не бери в голову. Пока! — Шон и сам не знал, чего ожидал от Моры. Она никогда не видела этих детей. Конечно, это не ее проблема.

В кухне кричала и чем–то стучала Эшли. Камерон усилил звук радио.

Шон нажал на кнопку определителя номера и посмотрел на дисплей. Первый звонок был от абонента «Неизвестно», второй от «Кумбс, Джейн». Следующей шла «Робинсон, Лили».

Учительница, подумал Шон. Ее имя показалось ему смутно знакомым. Может, они встречались когда–то, хотя он в этом сильно сомневался. Раньше Шон старался не связываться с учительницами, но, может, сейчас его мнение о них изменится?

— Давай же, мисс Робинсон, выручи меня, — прошептал он, набирая номер.

Глава7

Пятница

19:30

Лили удовлетворенно вздохнула, усаживаясь в свое любимое мягкое кресло. На столике рядом с ней стояла большая тарелка с попкорном и бокал красного вина. На втором столике, кофейном, перед креслом, была разложена карта Италии. На ней желтым фломастером была обведена синусоида дороги, идущей по полуострову Сорренто. Названия городов, которые Лили подчеркнула красным, напоминали об истории и легендах: Позитано, Амальфи, Равелло, Вьетри–Суль–Маре.