Голос сердца. Книга первая

— Не в силах ждать, — ответил Виктор, смеясь. И они оба повесили трубки. Затем он снова поднял трубку, попросил телефониста переключить его номер на себя и вызвал официанта. Он заказал кофе и снова углубился в изучение плана работ, желая провести последнюю сверку цифр, чтобы быть готовым завтра к встрече с директором картины, но уже не мог сосредоточиться. Он поймал себя на том, что думает о Николасе Латимере. Ему не хватало Ника, и он хотел, чтобы тот вернулся из Парижа, куда он уехал, чтобы «отоспаться и спокойно переписать сценарий, не отвлекаясь ни на что». Виктору не хватало молодого человека, потому что он привык полагаться на его дружбу, привык к его компании, его острому и язвительному уму.

Они впервые встретились шесть лет назад, когда сценариста, а ему было всего двадцать три, после выхода его первого романа назвали новой яркой звездой на американском литературном небосклоне. Они тогда были на вечере в «Бель-Эйр» и сразу же понравились друг другу. Обнаружив, что им скучно в компании гостей, а банальная голливудская болтовня изрядно надоела, они ускользнули в бар в Малибу, где сразу же почувствовали доверие друг к другу, много смеялись, медленно и необратимо пьянея. В течение последующих дней, большинство из которых они провели в застольях, Виктор и Ники стали настоящими друзьями. Некоторые из их знакомых не могли понять, что связывает обаятельного и мужественного голливудского киноактера с утонченным романистом с Восточного побережья. Их дружба казалась по меньшей мере странной ввиду столь больших их внешних различий. Однако Виктора и Ники мало заботили чужие мнения.

Им-то было хорошо известно, что сблизило их, что породило их дружбу. Просто каждому из них была понятна сущность другого. Их близость как раз и проистекала из различий в характерах, окружении, воспитании, карьере. «Смотри-ка, у нас с тобой есть кое-что общее. Мы же не белые протестанты. А итальяшка и жид могут составить непобедимую компанию», — саркастически заметил в то время Ник. Это развеселило Виктора. Непочтительность Ника и его умение смеяться над собой были его козырями и являлись именно теми качествами, которые так ценил актер. Действительно, Николас Латимер и Виктор Мейсон, казалось, вышли из одной литьевой формы, так как оба в душе они были бродягами и космополитами.

Ник быстро стал постоянной фигурой в жизни Виктора. Он часто бывал на ранчо близ Санта-Барбары, часто ездил с Виктором на съемки за границу, написал для него два сценария, причем один из них имел потрясающий успех и оказался коммерческим хитом, принеся каждому из них по «Оскару». Ник также посоветовал Виктору купить кинооборудование и стал его партнером по компании «Беллиссима Продакшнс». Когда друзья не работали, они вместе путешествовали. Виктор и Ник ездили в Орегон, стреляли уток и ловили лососей в устье Рога, ездили кататься на лыжах в Клостерс, выпивали и волочились за женщинами от Парижа до Французской Ривьеры и Рима, оставляя после себя груды бутылок из-под шампанского и вереницу разбитых сердец. Они шутили, много смеялись и скоро стали неразлучными. Проходили годы, они научились трогательно заботиться друг о друге, как только это могут делать двое полностью гетеросексуальных мужчин.

«Ник — лучший друг, который у меня когда-либо был», — сказал Виктор самому себе, опускаясь в кресло. Единственный настоящий друг. Он мгновенно поправил себя: не считая Элли. Да, Элли ему все еще не хватало после всех этих лет. Немая боль, точившая Виктора со дня ее смерти, внезапно усилилась, и он плотно сжал веки. Неужели он никогда не освободится от этого страшного чувства утраты, этой неутихающей боли? Трудно сказать. Элли была настоящим другом в его жизни, незаменимой ценностью, и она обладала редчайшим человеческим даром — абсолютной добродетелью. Второй Элли в его жизни уже не будет. Такого везения не бывает даже в карточной игре.