Голос Тайра. Жертва порока

Расплатившись с извозчиком, я почти никем не замеченная, проследовала в свою каморку. Заперлась там и расчехлила наборную машинку. Писалось легко, пальцы так и порхали над клавиатурой, текст ложился ровно, мысли выстраивались в голове в порядке очереди, что не могло не радовать.

Но все равно, когда я в очередной раз набрала уже исправленную статью, наступил вечер. Редакция почти опустела.

Подхватив печатные листы, я потопала на второй этаж, в кабинет дяди Фила. Почему-то была уверена, что он еще на месте. Не ошиблась.

В приемной скучал Малкольм, смеривший меня уничижительным взглядом, но, что странно, задерживать не стал. Даже не попытался преградить путь и не фыркал оскорбительно мне в спину, когда я решительно пересекла приемную и без стука вломилась в кабинет любимого дядюшки.

Дядя Фил сидел за своим рабочим столом, только вот вид у него был совершенно не рабочий. Пиджак расстегнут, галстука так и вовсе уже не наблюдалось, наверное, засунул его в карман, с него станется. На столе перед моим любимым родственником стояла початая бутылка коньяка, тарелочка с нарезанным лимоном и еще какой-то снедью и бокал, на палец заполненный янтарной жидкостью дорогого напитка. Точно знаю, что дорогого, мой родственник абы чего в себя не заливает, а коньяк так и вовсе покупает за бешеные деньги, точно его на чистейшем золоте настаивали.

Родственник мой сидел в пол оборота к столу и с упоением читал сегодняшний выпуск «Вестника», подхихикивая себе под нос. Вот никогда не могла понять эту его привычку — злорадствовать над конкурентом. А вот дядя Фил находил какое-то болезненное удовольствие в том, чтобы найти нестыковки в очередном выпуске «Вестника» и посмеяться над ними. Не удивлюсь, если он еще и с господином Доргваном сейчас свяжется по магпереговорнику и всласть потешит свое самолюбие.

— А, Ришка, — протянул мой родственник, заметив, что я вошла в кабинет, — ты только посмотри, какую ересь печатает у себя этот мерзопакостник Доргван. Опять про трущобы. Да еще и на первую страницу эту новость…хи-хи… поставил. Никак чувствует, что скоро самому придется там себе местечко подыскивать, вот и суетится, — и дядя Фил залился смехом, оставшись довольным собственной шутке.

Я лишь сдержанно улыбнулась и приблизилась к его столу.

— Вот, — только и сказала, опустив прямо перед его носом ворох исписанных листов.

Дядя Фил оторвался от чтения, спустил на кончик носа очки и уставился на мою статью.

— И что это? — поинтересовался таким тоном, точно бы я ему счета на оплату принесла. Причем не просто счета, а от покупки солана последней модели, никак не меньше.

— Статья. Та самая, которую ты обещал пустить в завтрашний номер. О смерти леди Нейрос, — отрапортовала я.

— Правда, что ли? — недоверчиво переспросил дядя Фил и, отложив «Вестник» в сторонку сгреб мои листы.

А мне вот как-то очень неприятно стало. Такое ощущение создалось, будто бы он вообще забыл о том, что отправил меня собирать информацию или не верил, что у меня что-то получится. Гадко так себя почувствовала, что вот просто хоть плачь. Но я сдержалась. И ни слова больше не произнесла, так и осталась стоять перед его столом, гордая, несломленная и полная собственного достоинства.

— Нуу… — мой родственник читать закончил, снял очки и воззрился на меня со странным выражением в глазах, — что я могу сказать, Ришка.

— Что я справилась, и ты пустишь эту статью в завтрашний номер, — непререкаемым тоном заявила в ответ. Еще и кивнула для пущей убедительности.

— Видишь ли… — замялся дядя Фил и прикусил дужку очков, — в таком виде, я ее пустить в печать не могу.

— И почему же? — в моем голосе послышался перезвон хрусталя, и дядя Фил поморщился, различив эти нотки, всегда выдающие, что я держусь из последних сил. И еще немного, вот буквально совсем чуть-чуть, и грянет взрыв.

— Ну, скажем так, информация не подтверждена. Анонимный источник и твоя фантазия — это все, конечно, замечательно, но…

— Я не просто так сослалась на главного следователя Алана. Вся информация получена от него.

— Ришка, — дядя Фил будто бы даже расслабился немного, потянулся, откинулся на спинку кресла, продолжая держать в руках мою статью, — ну будет тебе.

Признаю, утром я погорячился немного, ну так прости старика, с кем не бывает. Еще и спор этот, будь он неладен. Это все этот поганец Брайт виноват, чтоб ему жена рога наставила в первый же месяц. Не кипятись только.

— Чем плоха моя статья? — по-прежнему ледяным тоном поинтересовалась я.

— Да не дает Алан интервью! — = воскликнул дядя Фил, отбросив листы с текстом на столешницу. — Никогда и никому. Так что за фантазию тебе ставлю отлично, а вот то, что такие детали не проверила, это, прости, дорогая, неуд. Так и проколоться недолго.