Голос Тайра. Жертва порока

— Дядя Фил, — я приблизилась к родственнику, остановилась напротив и заглянула ему в глаза. — Я в любом случае буду вести это расследование. Даже если все вокруг будут против. Я так хочу, чувствую и вообще… мне пора уже искать свое место в жизни. Сколько можно протирать шта… гхм… юбки в той подсобке, которую ты мне тут выделил. Я хочу проявить себя хоть в чем-то, доказать в первую очередь себе самой, что чего-то стою и могу. Хочу, чтобы весь Тайр, а там и вся империи узнали о Рианне Сольер, как в свое время узнали о гениальном Антуане Сольере, великом изобретателе! Имя моего отца вошло в историю, и я не имею права предать его забвению! Я обязана сделать все от меня зависящее, чтобы люди знали это имя и помнили его!

Произнесла все это и выдохнула. Ну надо же, никогда не думала, что способна на ходу такую вдохновенную речь сочинить. Даже сама себе почти поверила, еще и отца сюда приплела. Это, конечно, не совсем правильно, прикрываться покойным папенькой, да только ж не признаваться дяде Филу, что я по дури перед Мартом поклялась раскрыть преступление раньше него.

Дядя Фил растроганно морщился, глаза его, не скрытые стеклами очков, опасно заблестели, и я решила, что на этот раз хватит. Подскочила к нему, чмокнула в щеку, улыбнулась, шепнула:

— Люблю тебя, — и прежде чем мой родственник успел прийти в себя и перехватить меня на пути к великой цели, поспешила ретироваться.

Выскользнула за дверь, притворила ее аккуратно, на миг прижалась спиной и глаза закрыла, удовлетворенно улыбаясь. Дядя Филипп не дурак у меня, он быстро в себя придет и поймет, что что-то в этом моем выступлении не чисто. А когда поймет, то сделает все возможное, чтобы не допустить меня к расследованию. С него станется и запереть меня, и даже, связанную по рукам и ногам, отправить к маменьке. Знаю я его, как облупленного знаю.

— Ну наконец-то, — раздался рядом противный голос, возвращая меня с небес на землю. — У некоторых девиц ни стыда ни совести нет. На все готовы ради своих прихотей.

Я поморщилась, открыла глаза и с неприязнью покосилась на сидящего за своим столом Малкольма. Хотела было сразу огрызнуться, да передумала. Улыбнулась ему, нежно так, как будто передо мной самый дорогой человек в мире. Полюбовалась на растерянное выражение малкольмского лица и не торопясь направилась к выходу из приемной.

— И документы сдайте, будьте так любезны, — все-таки он не растерялся, как мне показалось поначалу. Быстро сообразил, что к чему. — В отличие от вас, мисс Сольер, в этой редакции работают люди, которые добросовестно относятся к своим обязанностям и не ждут, что за их работу за них выполнит кто-то другой. Мне за удостоверение и маячок отчитаться надо.

— Ну, так и отчитывайтесь, господин… Малкольм, — пропела я, оборачиваясь уже на самом пороге, — я то здесь каким боком? И к вашему сведению, с этого дня, перед вами новый внештатный корреспондент газеты «Голос Тайра», — заявила таким тоном, точно бы призналась в том, что я пятая пропавшая принцесса соседнего государства.

И тут же выскочила за дверь, сжала кулачки и даже попрыгала на месте от переполнявших меня эмоций. Надо было видеть противное лицо Малкольма, когда я назвалась внештатным корреспондентом. У него даже очки больше раза в два стали, а рот скривился как у лягушки. И на миг, мне даже показалось, что я снова вижу перед собой того тощего длинного и вечно голодного студента, каким был Малкольм всего несколько лет назад.

Ах, что это было за время…

Я познакомилась с Малкольмом Свеном на третий день моего пребывания в Тайре. Я как раз успела отъесться вволю, залечить почти все синяки и царапины, полученные в результате нелегкого путешествия окольными путями из родного городка в столицу, пришла в себя и успокоилась настолько, чтобы почувствовать себя хозяйкой в роскошном особняке дяди Фила.

И вот тогда-то мой любимый родственник и совершил свою первую ошибку, за которую кстати, так и не соизволил раскаяться до сих пор. Ну ничего, я злопамятная и того вечера никогда ему не прощу. Несмотря на свой вес и положение в обществе, заработанные капиталы и славное имя Сольеров, к сорока пяти годам, мой любимый родственник так и не озаботился приобретением жены и наследников. И соответственно не представлял себе в ту пору, что ему делать с нежданно-негаданно свалившейся на его голову четырнадцатилетней малявкой. И решил пойти по пути наименьшего сопротивления, а именно — он решил найти мне жениха.

К его счастью, в тот момент я еще не успела нажаловаться на отчима, да и признаваться в том, что сбежала из дома накануне своей помолвки с противным сыном компаньона второго мужа моей маменьки, тоже не торопилась. Честно говоря, немного переживала, что если дядя Фил узнает об этом, то решит вернуть меня домой. А мне туда вот никак не хотелось. Совершенно. И замуж за противного Роберта тоже не хотелось.