Голос вождя

— В 1965-м! — кивнул я. — Знаю, читал вашу историю. Вам из-за Третьей мировой войны некогда было космосом заниматься. В вашем мире Королев тактическими ракетами занимался, а не стратегическими. И наш первый космонавт, Юрий Гагарин, в вашей реальности погиб в самом конце войны, в 1958 году. Причем к тому времени летчик-истребитель Гагарин уже был майором, командиром эскадрильи, Героем Советского Союза. А Герман Титов, кстати, у нас был его дублером — он стал вторым. Но у вас он вполне заслуженно оказался на первом месте — ветеран войны, полковник, дважды Герой, сбил более полусотни американских самолетов, первым применил в бою ракету класса «воздух — воздух».

— Так вы нас опередили, получается!

— В этой отрасли — на какое-то время — да! Но вы основательно «зачистили поляну» от потенциальных врагов — разгромили самые крупные капиталистические государства, лишили их всякого экономического потенциала. Они у вас теперь только-только из глубокой задницы выползают и имеют такое же влияние, как в моем мире какая-нибудь Бразилия или Индия. Поэтому у вас полвека никаких конкурентов-вредителей не было. А мы из-за «холодной войны» с США и странами блока НАТО в то же самое время вели изнурительную для экономики «гонку вооружений». И проиграли ее — экономика не выдержала. А вслед за ней посыпалось и все остальное. Ну и вдобавок номенклатура у нас выродилась, скатилась в то, что у вас называют «комчванство». Только у вас это единичные случаи, всеми осуждаемые и даже преследуемые по уголовным статьям, к примеру, за превышение служебных полномочий, а у нас это практически поголовная практика была — руководство полностью потеряло авторитет в глазах народа. В таких условиях наши заклятые заграничные «друзья» провели отличную пропагандистскую кампанию. Да так успешно, что население с радостью похерило все свои достижения, бесплатное образование и медицину, бесплатное жилье и обеспеченную старость ради пятидесяти сортов колбасы в магазине и свободного доступа к импортным шмоткам и тачкам. Колбаса, шмотье и тачки все-таки появились, но достались не всем, а только представителям той самой прогнившей номенклатуры — из комсомольских вожаков вышли почти все нынешние олигархи. А из спортсменов и вояк получились самые настоящие бандиты. Кстати, генерал Бат в своей реальности как раз возглавлял настоящую банду — ОПГ, организованную преступную группировку. К счастью для меня, он даже в таком положении сохранил понятия об офицерской чести.

— Ты говоришь страшные вещи, Виталя! — тихо сказала Светлана. — И чем в итоге все закончилось?

— В 1991 году Советский Союз распался на пятнадцать независимых государств — республиканским элитам захотелось иметь собственные кормушки.

— На пятнадцать государств? — в очередной раз удивилась Света. — Откуда столько?

— У нас была своеобразная национальная политика… — криво усмехнулся я. — Тоже, видимо, один из факторов, повлиявших на распад великой страны. К примеру, свои собственные республики имели такие небольшие народцы, как эстонцы и латыши, армяне и грузины, узбеки и таджики. Я уж молчу об украинцах и белорусах — они так даже в международном органе, Организации Объединенных Наций, были представлены — как суверенные государства.

— А у нас лет двадцать назад упразднили Прибалтийскую, Закавказскую и Среднеазиатскую республики… — задумчиво сказала Света. — И на их месте создали систему региональных центров, управляющих страной не по национальному признаку, а по территориальному. Опять ты постарался?

— Думаю, что товарищ Сталин сделал правильные выводы из предоставленной мной инфы! — Я немного дистанцировался от потенциального участия в этом «богоугодном» деле. — Я всего лишь показал, к чему может привести деление большой страны на национальные квартиры. Ведь никакой технологии решения этой проблемы я предоставить не мог, просто не знал ее. Иосиф Виссарионович сам придумал способ выхода из этой ловушки. Причем способ весьма удачный, раз у вас Советский Союз все еще единое государство. Ладно… Слушай дальше…

И я еще почти три часа рассказывал Светлане о своем покинутом мире, о наших достижениях и провалах, о наших героях и наших предателях…

А потом мы легли спать. В доме было тепло, но не душно, волглый дух ушел из комнат начисто. Света заняла кровать в спальне, а мне постелила на диване — он стоял в мансарде, куда вела узкая деревянная лестница.

Все двери, кроме наружных, Сморкалова распахнула настежь, чтобы, если позвонят, не терять драгоценных секунд на открывание.

Стояла потрясающая тишина, которой не бывает в городе. Окно мансарды, защищенное сеткой от комаров, было открыто в сад, но даже шороха листьев не доносилось. Мерцала пара звезд и проливалось лунное сияние, обещая, что скоро естественный спутник Земли займет весь верх окна и поработает в моей «горнице» ночничком.

День был маятный, но усталость очень медленно покидала меня — глаза не слипались, дрема не обволакивала, а окружающее безмолвие заставляло прислушиваться.

И вот я уловил легкие шаги. Пару раз скрипнули ступеньки, и я довольно улыбнулся.