Голоса Памано

– Это неправда, – сказала она, сопротивляясь соблазну удобно расположиться на диване. – Так что ты хочешь?

– Еще денег.

– Как, еще? Это при том, сколько ты от меня получаешь?

– Это становится все более опасным. Еще денег, или я схожу с дистанции.

– Сколько времени тебе нужно, чтобы найти Жозепа?

– Я могу взять в заложники его придурка, чтобы заставить его явиться в деревню. Кассья ведь тут, под рукой.

– Иногда ты мне кажешься полным идиотом, – сухо перебила она его. – И потом, ты мне так и не сказал, какое отношение к нашему делу имеет Вентура.

– Я ведь еще и алькальд, а не только твой Гоэль.

Ну что ж, добился своего не мытьем, так катаньем: Элизенда ни под каким предлогом не хотела, чтобы ее Гоэль оставлял дело незавершенным. Она щедро заплатила ему за пережитый страх, и Валенти ушел весьма удовлетворенный. Впрочем, нет, не удовлетворенный: окрыленный, ибо он добился гораздо большего, чем мог себе представить. Элой Картелья, славный сын Тарреги, ты даже не знаешь, какую услугу ты мне оказал. Товарищ Картелья, ты навсегда с нами.

Вечером, в таверне Мареса, приговорив бутылку анисовой водки в обществе троих своих телохранителей, он отозвал в сторону Модеста и надменно выложил на щербатый мраморный стол пачку имеющих законную платежную силу новеньких банкнот, даже не пересчитав их; так он выражал свое глубокое презрение к хозяевам заведения. Внушительную пачку. И тут же направился вверх по лестнице к своей комнате, не сказав ни это то, что я тебе должен, ни спасибо за терпение, ни черт бы побрал этих сквалыг из дома Мареса, ни я остался жив благодаря твоей дочери, которая не удосужилась вовремя выстирать мне рубашку, ни спокойной ночи. Модест взял деньги со смешанным чувством облегчения и брезгливости. Если бы он только мог…

На следующий день алькальду Тарге пришлось принимать дознавателей и представителей властей, участвовать в церемонии прощания с покойными и призывать своих товарищей не терять бдительности. А вечером – сеанс позирования в мэрии. Если уж его рано или поздно все равно прикончат, так пусть хоть портрет будет завершен.

– Ты это видишь?

Он помахал газетой и положил ее на официальный стол городского совета. Ориол, которому уже надоели бесконечные перерывы в работе, сунул кисть в банку со скипидаром и прочел заметку, в которой говорилось о том, что человеком, погибшим в злополучной автомобильной аварии, был товарищ Элой Картелья, уроженец Тарреги, руководитель местного отделения Испанской фаланги и злосчастный пассажир автомобиля.

– Как это случилось?

– На самом деле это была никакая не авария. Газеты пишут так, чтобы не сеять панику среди населения, но на самом деле это было покушение. И охотятся за мной.

– Откуда вы знаете, что это было направлено против вас?

– Картелью никто здесь не знает. – Он взял газету со стола и протянул ее учителю. – Ну а я… В общем, всем известно, кто я такой.

– Но ведь убили других, не вас.

– Картелью убили лишь потому, что он был в фалангистской униформе.

– Но он нисколько на вас не похож!

– Стрелявшие не знали меня. И меня спасло только то, что я был в гражданской одежде. Ну а кроме того, я притворился мертвым.

Он сурово взглянул на Ориола Фонтельеса, словно ему совсем не нравилось, что тот противоречит ему: ведь ясно же, что на самом деле жертвой должен был стать он. И только он.

Ориол снова взял газету. У него зудели глаза. Возможно, из-за того, что он почти не спал. Он услышал, как Валенти говорит а ведь это уже второй раз за короткое время.

– Второй?

Алькальд проигнорировал вопрос, и Ориол вынужден был повторить его:

– Как это второй?

– Чем больше они пытаются загнать меня в могилу, – высокопарно изрек Валенти вместо ответа, – тем больше у меня желания покончить со всеми коллаборационистами. Уничтожить одного за другим. Без ненависти, хладнокровно, по справедливости. Начиная с Вентуры из дома Вентура, потому что я уверен, что это он стоит за всем.

– Боже мой.

Валенти улыбнулся улыбкой, которую можно было принять за отеческую:

– Тебя это пугает, ведь так?

Пауза. Через некоторое время он продолжил:

– Вентура ведет свою войну. Словно это его личное дело.

– Откуда вам это известно?

– От немецкой разведывательной службы. Они внедрили своих агентов. Судя по всему, Вентура лично получает приказы от некоего капитана Элиота.

– Кто это?

– Мы пока не знаем.

Ориол отдал газету своему врагу. Он был в полуобморочном состоянии. И вернулся к мольберту, где чувствовал себя более защищенным.

– Почему вы говорите, что это второе покушение?

Наверняка желая похвалиться (ведь так приятно предстать храбрецом в глазах такого знающего и образованного человека, как учитель Фонтельес), а может, по какой иной причине, но Валенти поведал Ориолу, что первое покушение на него было совершено как раз в тот день, когда он отправился в Барселону, чтобы повидаться со своим Букетиком, ты помнишь? Так вот, в тот самый день.

– И как все произошло?