Голоса Памано

– Это ловушка, – успел сказать Валенти Тарга, прежде чем раздались выстрелы и шофер мягко опустил голову на руль, словно на него напала неодолимая дремота. Неожиданно другая дверца, за которой никто не следил, тоже резко открылась, и в салон автомобиля проникло дуло черного блестящего «стена», разрядившего пол-обоймы в тело фалангиста Картельи, в то время как сзади другой человек сделал то же самое с адъютантом генерала. Кровавые брызги таким плотным слоем окропили светлый плащ Валенти Тарги, что казалось, он пострадал больше своих товарищей. Открыв рот, он притворился мертвым и услышал, как командир группы сказал мы их изрешетили, как сито. Уходим.

Она взяла на себя инициативу. Помогла ему раздеться, потом, взяв за руку, подвела к кровати, в которой две или три бутылки с горячей водой претендовали на то, чтобы слегка умерить невероятный холод простыней. Соитие было пылким, очень пылким с ее стороны и поначалу робким, но потом все более вдохновенным – с его; так что ему удалось не только абстрагироваться от воспоминания о Розе и ее полном немого упрека взгляде, но и на время перестать опасаться, что Валенти, вместо того чтобы находиться в Лериде, где его вновь попытаются убить, вдруг резко, со стуком о стену, распахнет дверь, предстанет перед ними с напомаженными волосами, поглаживая усы, и заявит ага, так вот ты где, чертов ублюдок, и что же, у тебя еще хватит наглости отрицать, что Элизенда – самая что ни на есть бесстыжая потаскуха, а? У тебя нет никакого права трахать ее, потому что сначала это должен сделать я, да к тому же ты снюхался с маки. И в завершение своей гневной речи он всадит в него пулю, но не в голову и не в сердце, а туда, где больнее, ну, скажем, в мошонку, и терпеливо будет ждать, пока учитель истечет кровью и жизнь будет потихоньку уходить из него сквозь беспощадное жерло боли.

– Тебе не нужно…

– Предохраняться?

– Ну, не знаю…

Вместо ответа Элизенда крепко обняла его и дала ему проникнуть в себя, и это был настоящий взрыв несказанного наслаждения.

Через два часа Элизенда наконец освободила его от своих оков и уверила, что это далеко не последний раз, потому что ты исключительный человек, единственный и неповторимый и в деревне, и во всей округе. Ты на мотоцикле приехал?

– Нет. Меня подвез Серральяк-каменотес. Мотоцикл у меня сломался.

Снаружи, на дороге, уже было совсем темно. На том же месте, где спустя пятьдесят шесть лет замерзший красный «ситроен» будет оплакивать предательство, стоял черный автомобиль Элизенды Вилабру с темным силуэтом внутри.

Закутанная в шубу Элизенда сделала знак, и машина бесшумно приблизилась к ним, словно тайная угроза. Она открыла переднюю дверь, и Ориол сел в машину.

– Мы высадим тебя у въезда в деревню.

Элизенда расположилась на заднем сиденье. Ориол посмотрел на шофера: это был молчаливый угрюмый мужчина, некий Хасинто Мас. Тот, в свою очередь, взглянул на него с глубоким упреком и запустил мотор, не произнеся ни слова, так и не обвинив Ориола в том, что тот посмел прелюбодействовать с сеньорой, словно тут же забыл о нем. Вплоть до самой Торены никто и рта не раскрыл. Аромат нарда полностью испарился, оставшись лишь в памяти Ориола и Хасинто.

Когда Элизенда Вилабру де Вилабру, храня в душе и теле еще свежее воспоминание о недавней любви, приехала в дом Грават, она заметила некую странность в его атмосфере. Она все знает, подумала она. Несмотря на все предосторожности, Бибиана знает обо всем. Она убедилась в этом в то же мгновение, как служанка открыла дверь и они взглянули друг другу в глаза. И безумно испугалась, когда вошла в гостиную и увидела там его в окружении своих громил, потому что меньше всего этого ожидала. Стоя перед этими свирепыми мужланами, она почувствовала, как тоскливо сжалось сердце. Сантьяго следит за ней с помощью ее собственного Гоэля! Только чтобы выиграть время, она сказала что происходит, объясните, что происходит. В ответ Валенти пожал плечами и поднял с пола ворох одежды. Развернул его и продемонстрировал ей, чтобы она могла как следует рассмотреть: светлый плащ, превратившийся в окровавленные лохмотья. И такая же окровавленная рубашка. Отвратительное зрелище.

– Что случилось?

– Меня хотели убить.

– Боже мой. – Какое облегчение, речь идет всего лишь об этом. Указывая на одежду: – А откуда кровь?

– Это кровь других героев, других мучеников.

Валенти сделал энергичный знак головой, и Баланзо и Гомес Пье вышли из комнаты. Спустя несколько мгновений Элизенда услышала, как хлопнула входная дверь. Она постепенно вновь обретала спокойствие.

– Рассказывай.

– Нет, это очень неприятно.

– Ну а тогда что ты хочешь?

– Я еще не завершил свою миссию.

– У тебя остался Жозеп из дома Марии дель Нази.

– Да.

Не спросив разрешения, в нарушение правил, установленных Элизендой в Бургосе, Валенти Тарга уселся в первое попавшееся кресло. То самое, в котором пятьдесят с лишним лет спустя будет сидеть Тина. Он был очень возбужден, хотя и пытался это скрыть.

– Зачем ты пришел?

– Похоже, тебе все равно, убьют меня или нет.