Читаем Голова самца богомола полностью

– Я не думаю, я знаю. У меня три друга-экстрасенса. Ну, то есть два из них – экстрасенсы, а одна тётка просто гадает, но она потомственная гадалка, – Наташа снова начала вращать ладонями в воздухе, теперь как бы подгребая под себя. – Так вот: они, не сговариваясь, все – все! – сказали мне, что эта сука Агния тебя приворожила. Причём она делала это не раз. А каждый раз, когда ты хотел уйти. Ей же нужно было тебя удержать. Ты её и не любил никогда. Любил бы – сразу бы или вместе жить стали бы, или поженились бы. А ты же тянул до последнего. А почему? Ты сам-то неужели не понимаешь? Она тебя держала. Ходила к бабкам разным. Даже не к одной. Мне все трое экстрасенсов сказали. Откуда им знать? Если бы это было не так, то хотя бы один из них не увидел бы, – она торжествующе хлопнула по колену, встала и подошла к окну. Задёрнула куцую шторину, пошатнувшись. Я ощутил тошноту. Сотрясение же. Раз сознание терял.

Господи, где их делают-то, таких убогих, а? Как такое вот тупое создание у тебя вышло-то, а? Кого я спрашиваю? Она же была нормальной. Я ничего не заметил. Сосредоточился, пытаясь вспомнить её во время наших встреч.

Какие-то отрывки посыпались картинками. Кожа белая, всегда будто покрытая чем-то, маслом каким-то. Кожа, которую никогда не хочется поцеловать.

Ещё отрывок: проснулся у неё утром, открыл глаза – подмышка и недобритые волоски. Серые. Крупным планом этот момент. Больше не оставался ни разу у неё.

Ещё: после секса встаёт с кровати, подходит к шкафу, чтобы достать что-то, приподнимается на цыпочки. На ней короткий шёлковый халат в павлинах. А я вижу прокачанные икры, икры-кулаки.

Ещё: пошёл в туалет у неё в гостях, а на стиральной машине – использованная прокладка. Свёрнутая в трубочку, но наполовину раскатившаяся.

Ещё: она делает мне минет, а я перебираю картинки в голове. Есть женщины, на которых хочется смотреть во время минета. А есть – такие, на которых смотреть нельзя, они как форма онанизма. Глаза закрываешь и фантазируешь. Она сосёт, а ты мысленно трахаешь другую. Потому что, если открыть глаза и вниз посмотреть, то упадёт. И помню, как перебирал картинки, некоторые сюжеты замылены уже, не работают, и понимаю, что она так будет час сосать, пока я кончить смогу. Вспомнил какое-то порно под тегом «инцест», типа папаша трахает свою типа дочь. Сразу кончил. Мерзко.

Мы трахались раза четыре, мне кажется. Ну, шесть.

Ещё отрывок: стоит у лифта, уже после того, как всё закончилось. «Владик, можно тебя на минуточку». Ненавижу, когда «Владик». Глазками своими голубыми смотрит, моргает и молчит. Спрашиваю, чего ей, – молчит. Стоим как идиоты минуту. Ну что, – спрашиваю, – так и будем тут стоять до ночи? Молчит.

Жму на кнопку. Я тебя люблю, – говорит. И начинает реветь. Не помню, что ей ответил. Но в лифте один поднимался.

У меня роман с Агнией в разгаре был, мне вообще ни до чего было. Всё. Больше я об этой Наташе ничего не помню. И тут столько спама за один вечер. Вся корзина сразу. Вперемешку с огрызками, картофельной кожурой, протухшей жратвой и использованнными прокладками.

0:45

– Я просто хотела быть счастливой. Чтобы мой любимый мужчина был рядом со мной. Когда это так нужно мне. Был рядом, когда мне грустно или страшно. Мог защитить. Любил.

Знаешь, каково это – годами плакать в подушку из-за того человека, который ничего не знает о твоих чувствах? Которому плевать, есть ты, или нет! Быть пустым – пустым! – местом. Теперь, по крайней мере, ты знаешь о моём существовании. Мне плевать, что ты меня ненавидишь! Или презираешь. Презираешь? Да? Жалкая дура я, да? – выклянчивает она что-то. – Я вижу, что тебе больно, я наконец-то вижу своими глазами, что вызываю в тебе эмоции. Лучше быть сукой, чем пустым местом!

Ушла в туалет. По-моему, её рвёт. Она уже капитально пьяна. Рано или поздно ей захочется спать, её обязательно должно срубить. Одну руку я уже практически высвободил, под её радиовещание. Больная! Я и не знал, что бывают такие больные люди. Что они – вот так запросто – живут среди нас, что с ними можно трахаться, даже не подозревая. Нет, понятно, что нормальный человек не станет выслеживать кого-то сутками, сравнивать местонахождения разных людей в Инстаграмме, чтобы выяснить, с кем я, например, пью. Но главное – эта уникальная конструкция несуществующих связей. Наверное, каждое моё действие, каждый мой чих в её сознании имеет отношение к её жизни.

Вот где самый неадекват. Одно дело маньячить, понимая, что ты не нужна. Даже беситься по этому поводу – нормально. Ненавидеть – нормально. И мстить, привязывая к стулу, тоже; ну, допустим. Но искренне верить в то, что я пришёл на работу в синей рубахе или белом свитере потому, что она пару недель назад в письме, которое я не читал, написала, что это – её любимая рубашка. Это вот – за гранью добра и зла. Настоящее сумасшествие.

Вернулась.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже