Головач 2

Деревянную доску, торчащую из земли. Камера наезжает, ибо на ней есть какая-то грубая надпись.

Она гласит:

МЭРИ БЕТ ТАКТОН

ЖИНА ДУМАРА ТАКТОНА

ДОЧ КЛОННЕР МАРТИН

ПЛИМЯНИЦА ДЖЕЙКА МАРТИНА

ЛУБЯЩАЯ МАТЬ И ЖИНА

род. 30 апреля 1977 ум. 13 декабря 2010

Камера отъезжает, сопровождаясь хаотичным скоблящим звуком, который, как вскоре выясняется, издают лопаты, впивающиеся в грубо сделанную могилу. Камера отъезжает все дальше и дальше, пока, наконец, в кадре не появляются гробокопатели: "Спок" и "Линкольн".

Кадр снова сменяется на...

Теперь уже полностью разрытую могилу. Она всего несколько футов в глубину, и лежащая в ней закутанная в саван фигура указывает на отсутствие погребального контейнера или гроба.

- Вот наша сучка, - раздается за кадром голос "Никсона". - Молодцы, ребята.

В неглубокую яму тянутся руки и вытаскивают длинный сверток. Слышится звук чего-то рвущего - это две пары рук, уже вблизи, разрывают саван. В лунном свете видна стройная фигура мертвой женщины. Светлые волосы, явно миловидное при жизни лицо. Труп одет в простую хлопчатобумажную "ночнушку" с плохо различимым цветочным рисунком. Затем руки рвут и ее. Экран заполняют большие, крепкие груди. Белые, как снег, с крупными, продолговатыми сосками, сморщившимися и слегка посиневшими после смерти.

- Блин, - комментирует закадровый голос. - А у "жмура"-то неплохие "дойки".

- Раньше никогда еще не трахал труп в сиськи, но, - смешок, - все бывает впервые.

Внезапный всплеск хохота.

- Док. Пройдитесь по всему телу.

- Конечно, сэр.

Камера движется над плоским животом, округлыми бедрами, пухлыми ляжками. Происходит слияние визуальных элементов: ясная декабрьская ночь, яркий лунный свет и ослепительно белая кожа. Кажется, все это способствует общей картине посмертной порочности и даже, посмертной красоты. Ноги разведены, чтобы дать камере снять более выразительный план: пушистый лобок и пухлая щель под волосами.

За кадром снова раздаются голоса:

- Как тебе такое нравится? Это просто бомбическая деревенская мертвячка.

- Ага. Отпадная.

Хохот.

- Она даже не воняет. На доске написано, что она мертва, сколько, десять дней?

- Девять, сэр.

- Тогда почему она не воняет? Разве ее "дырка", рот, и все остальное не должны кишеть червями?

- На самом деле, нет, сэр. Низкая декабрьская температура фактически сохраняет труп замороженным, частично, если вообще не полностью предотвращая разложение. Разумеется, будет иметь место посмертная синюшность, а также яркая выраженность вен, контрастирующая с общей бледностью. Но трупное окоченение проходит. Она довольно неплохо сохранилась...

Жесткая склейка, затем...

Под энергичные шлепки экран заполняется ходящими взад-вперед, волосатыми мужскими ягодицами. По обеим сторонам болтаются разведенные ноги мертвячки.

            Шлеп, шлеп, шлеп, шлеп, шлеп.

- "Дырка" холодная, но... черт... думаю, я смогу...

Совокупление становится более интенсивным.

- Да, да, я кончаю...

- Сучка заранее получает свой рождественский подарок!

Волосатые ягодицы замедляются, затем замирают и отстраняются. При этом с конца короткого, обмякшего пениса свисает нить семени.

- Арги, мужик!

Жесткая склейка, потом другой пенис быстро скользит между сжатых вместе грудей женщины. В момент кульминации член, пульсируя, задирается, затем выпускает брызги спермы на лицо трупа.

- Неплохой "кончун". Хотите попробовать, босс?

- Не, оставлю секс с трупами профессионалам.

Снова хохот.

- Ладно, давайте уже наполним сучку. Мне нравится идея Арги...

Жесткая склейка, или как сказал бы сценарист "резкий переход": Лицо мертвячки крупным планом. У губ, как и у сосков легкий синеватый оттенок. Пальцы приподнимают веки, затем широко раскрывают рот.

- Я - первый, - произносит голос, по всей видимости, принадлежащий главарю. Затем над лицом трупа довольно резко, но не без изящества, размещаются раздвинутые мужские ягодицы, причем так, что задний проход оказывается прямо над ртом мертвячки.

Раздаются звуки выпускаемых газов. Ягодицы напрягаются.

- Черт! Такое чувство, что я сейчас высираю какашку в фут длиной.

В конце концов, ягодицы поднимаются, и камера медленно наезжает, показывая, что рот женщины наполнен свежими фекалиями. Без каких-либо прелюдий, к мертвому рту прикладывается небольшой резиновый вантуз. Пальцы одной руки удерживают чашку вантуза прижатой к губам. Другая рука ловко и с силой...

            Хххххлюп

... толкает рукоятку вниз, затем убирает вантуз, демонстрируя, что рот женщины теперь пуст.

- Это то, что я называю "смыть в унитаз"!

Истошный хохот.

Затем надо ртом женщины взгромождаются более худые и менее волосатые ягодицы. Следует кряхтение, а затем журчание...

- Опять у меня понос! Зашибись. Похоже, у меня каждый гребаный день диарея...

- Что ты ел вчера вечером?

- Кальмары под соусом "Маринара".

- Черт, Кристо только это и ест.

- Блин, я люблю эту хрень, но, типа, с прошлого года у меня с нее понос. А раньше никогда проблем не было.

Снова кряхтение и снова журчание...

- Почему так, док?