Головоломка

Если следовать правилам, патрульные должны сменяться с постов только после окончания рабочего времени и только после того, как сменяющая их группа пройдет перекличку. Но большинство полицейских стекались к зданию участка за несколько минут до официального окончания рабочего дня. Через секунду после того, как новая смена скатывалась по ступенькам участка, старая смена устремлялась в раздевалку, чтобы переодеться в гражданское. Ежедневно в пересменку здание участка было запружено полицейскими. Воскресное утро не являлось исключением. По воскресеньям участок гудел еще больше, потому что по субботам выползали, как тараканы, воры и в день отдыха обнаруживались результаты их деятельности.

В это воскресенье хаоса в участке было еще больше, чем обычно, — был ранен полицейский. Ничто так не могло наэлектризовать Управление полиции, как известие о том, что один из его сотрудников получил пулю. Лейтенант Питер Бернс, командовавший шестнадцатью детективами 87-го отдела, счел нужным отозвать из отпуска трех сотрудников, руководствуясь, вероятно, тем, что один раненый полицейский стоит трех ходячих. Не до конца удовлетворенный, он решил еще позвонить Стиву Карелле домой в Риверхед.

Сидя за столом в угловой комнате наверху, Бернс видел патрульных, которые парами спускались по ступенькам участка и уходили, огибая столбы с фонарями. Фонари же сияли так, словно внутри них было солнце. Лейтенант думал о том, что Карелла только сменился с ночного дежурства и вряд ли обрадуется звонку своего начальника. Но он все-таки набрал номер и терпеливо слушал длинные гудки в трубке. Наконец, Карелла ответил. Бернс спросил:

— Стив, ты спишь?

— Нет, только надел пижаму.

— Прости, что беспокою тебя.

— Ничего-ничего. Что стряслось, Пит?

— Паркера подстрелили в бакалейной лавке на Эйнсли.

— Да ты что?

— Да.

— О, Господи! — пробормотал Карелла.

— Два налетчика убили владельца, ранили Паркера в плечо и в ногу. Он сейчас в больнице Буэновиста. В тяжелом состоянии.

— О, Господи!

— Я уже позвонил Ди Маэо, Ливайну и Мериуезеру. Они в отпуске, Стив, но мне пришлось их отозвать. Я не люблю, когда в наших стреляют.

— Я тоже.

— Я подумал, что надо бы тебе сказать.

— Да, хорошо, что позвонил, Пит.

Трубка замолчала.

— Пит?

— Да, Стив?

— Ну что, ты хочешь, чтобы я тоже приехал?

— Ты ведь с ночного дежурства, Стив.

Трубка снова замолчала.

— Ладно… Что мне нужно делать, Пит?

— Смотри, как ты себя чувствуешь, — отвечал Бернс, — а то поспи, отдохни, может, потом подойдешь сюда? У меня есть для тебя дело. Смотри сам, Стив.

— А который сейчас час? — спросил Карелла.

Бернс взглянул на часы на стене.

— Начало десятого. Отдохни, о'кей?

— Да, о'кей, — вздохнул Карелла.

— Я перезвоню тебе. — Бернс повесил трубку. Он встал из-за стола, сунул большие пальцы рук за ремень и подошел к окну, выходящему в парк. Волосы лейтенанта начали седеть, а голубые глаза казались суровыми. Бернс молча смотрел на залитую солнцем листву через дорогу. Лицо его было бесстрастным. Затем он резко повернулся, подошел к застекленной двери своего кабинета, распахнул ее и прошел в дежурку.

У стола перед детективом Карлом Капеком сидел морской капрал. Над левым глазом моряка вспухала огромная, размером с бейсбольный мяч, шишка. Форма моряка была измята и испачкана, и выглядел он крайне смущенным. Он держал руки на коленях как школьник. Моряк очень тихо говорил, почти шептал что-то Капеку. Лейтенант прошел мимо них к Брауну, говорившему по телефону за своим столом.

— Ладно, я скажу ему, — Браун положил трубку.

— Это о Паркере? — спросил Бернс.

— Нет, это Дельгадо с Южной Шестой. Там одного избили до полусмерти по дороге в церковь. Четверо неизвестных. Дельгадо сейчас этим занимается.

— Хорошо. Из больницы звонили о Паркере?

— Нет еще.

— Кто там в камере внизу?

— Взломщик. Симмз взял на углу Пятой и Фридландер.

— Давай-ка и ты, Арти, подключайся к бакалейной лавке.

— Капек здесь один останется.

— Я сюда пришлю кого-нибудь. Сейчас должны подойти люди.

— Тогда о'кей.

— Я хочу всех бросить на это дело, Арти. Я не люблю, когда стреляют в моих сотрудников.

Браун кивнул, выдвинул ящик стола и взял оттуда «Детектив Спешиал» 38-го калибра в кобуре. Пристегнув кобуру, он пошел в раздевалку за плащом и шляпой. По дороге остановился у стола Калека.

— Если что, буду в бакалейном магазине. — О'кей, — отозвался Капек и снова повернулся к моряку.

— Я так все-таки и не понял, как вас избили, — сказал он ему. — Давайте-ка еще раз.

Моряк еще больше засмущался. Он был невысок и строен. Рядом с Капеком, который сидел напротив него в рубашке с отпущенным галстуком и расстегнутым воротником, он казался карликом. Светлые волосы детектива спадали на лоб. Из наплечной кобуры выглядывала ореховая рукоять револьвера.

— Ну, знаете… на меня напали, и все, — проговорил моряк.

— Как?

— Я шел, а на меня напали.

— Где это было, капрал Майлз?

— На Стеме.

— В котором часу?

— Около трех ночи.

— Что вы делали?

— Просто шел.

— Шли куда-то?

— Я только вышел из бара. Я выпивал в баре на Семнадцатой улице.

— Что-нибудь произошло в баре?

— Что произошло?

— Драка, ссора?