Головоломка

— Разумеется. Но теперь тебе свое лучше изменить. Через несколько часов ты станешь женатым человеком.

— Да, верно, — ответил Томми.

— Что ты имеешь в виду под взаимными завещаниями? — повторил свой вопрос Карелла.

— Наши завещания, они одинаковые. В случае моей смерти Джоунзи получает все, что у меня есть, а в случае его смерти я получаю все, что у него есть.

Джоунзи пожал плечами.

— Теперь тебе придется это изменить, — снова повторил он.

— Ну конечно, я так и сделаю. Когда мы вернемся из свадебного путешествия. Но я никогда не жалел, что мы их составили, а ты?

— Нет, сэр!

— Бирнбаум решил, что мы оба чокнулись, помнишь? Он еще спрашивал, почему два таких молодых человека составляют завещания. А его жена — мир ее праху — все цокала языком, когда их подписывала. А что, кстати, сталось с его сыном — юристом?

— Он уехал на запад, в Денвер или еще куда-то. У него там богатая практика.

— Бедняга Бирнбаум. Никого в целом городе. — Томми встал навытяжку, приготовившись к осмотру. — Штаны на мне, бабочка завязана, туфли начищены. Теперь все в порядке?

— Ты прекрасен, — улыбнулся Джоунзи.

— Тогда пошли. Тьфу ты, сигареты. — Он взял пачку с туалетного столика. — Кольцо у тебя?

— У меня.

— Проверь еще раз.

Джоунзи проверил еще раз.

— Все еще на месте.

— О'кей, пошли. Который час?

— Двадцать минут третьего, — сказал Карелла.

— Нормально. Мы приедем чуть раньше, но это ничего. Пошли.

Они вышли из дома. Томми закрыл дверь на замок и повернул налево к подъездной аллее, обсаженной высокими тополями, которые стеной отделяли его участок от соседнего дома. Они приблизились к машине с торжественностью похоронной процессии.

— Где водитель? — спросил Томми.

— Я сказал ему, что он может сходить выпить кофе, — сказал Джоунзи.

— Он должен был уже вернуться.

— Вот он, — заметил Клинг.

Они наблюдали, как водитель неторопливо идет им навстречу. Это был низенького роста мужчина в черной форменной одежде и фуражке, которые носили водители из Бюро проката автомашин.

— Готовы ехать? — спросил он.

— Мы-то готовы, — сказал Томми. — А вы где были?

— Ходил тут недалеко выпить кофе. — Водитель взглянул на него с обидой. — Ваш приятель сказал, что можно.

— Ладно-ладно, поехали, — оборвал Томми, Они сели в лимузин, и шофер начал выезжать задним ходом со двора.

— Остановитесь на минуту. Что это?! — вдруг воскликнул Томми.

Водитель обернулся:

— Что именно?

— Вон там, на дорожке. Откуда мы только что отъехали.

— Я ничего не вижу.

— Джоунзи, кольцо у тебя?

Джоунзи пощупал карман.

— Да, у меня.

— Тьфу-ты, ну ладно. Мне показалось, что-то блестит на бетоне. Ну ладно, тогда поехали. Поехали.

Дав снова задний ход, водитель вывел машину из ворот и развернулся.

— Расслабься, Томми, — сказал Джоунзи.

— Черт подери, я и сам хотел бы этого.

Лимузин медленно ехал по улице, окаймленной с двух сторон деревьями.

Солнце сияло, как желток, в голубой скорлупе неба. День был прекрасен.

— Вы что, не можете ехать быстрее? — нетерпеливо спросил Томми.

— У нас еще уйма времени, — невозмутимо ответил водитель.

Он остановился у перекрестка на вершине крутого холма, терпеливо ожидая, когда загорится зеленый свет.

— Внизу сверните налево, — предупредил Томми. — Церковь с левой стороны.

— Я знаю.

— О черт, — вдруг сказал Джоунзи.

— Что такое?

— Сигареты! Я забыл сигареты.

— У меня есть, — сказал Томми.

— Мне понадобятся свои. — Он открыл дверцу машины. — Пойду куплю в лавочке. Поезжайте без меня, а то ты совсем изойдешь в ожидании. Я спущусь пешком. — Джоунзи захлопнул дверцу и направился к тротуару.

— Смотри не потеряйся, — в отчаянии заорал ему вслед Томми.

— Не беспокойся, не потеряюсь. — Он скрылся в лавочке на углу.

— Зеленый, — сказал Томми. — Поезжайте.

Водитель включил передачу и повел машину на спуск. Длинный и крутой холм прорезала сверху вниз всего одна улица. Почти отвесно она врезалась далеко внизу в поперечную, которая с правой стороны кончалась тупиком и была отгорожена каменным парапетом от скалистого, в зазубринах утеса. Для предупреждения аварий парапет был раскрашен в черные и желтые полосы, а в самом центре его, как еще одна мера предосторожности, была поставлена мигалка с крупной надписью: «ТУПИК». С тех пор как в этом месте начали добывать гравий, от чего и образовались скалистый утес и крутой обрыв, всего один автомобилист прошиб насквозь парапет и перелетел через скалу. Он убился насмерть. И хотя выяснилось, что он был в нетрезвом состоянии, этого случая было достаточно, чтобы появились и желто-черные полосы, и мигалка.

По мере того как лимузин спускался вниз к основанию холма и раскрашенному каменному парапету, он все больше и больше набирал скорость.

— Там внизу крутой поворот, — предупредил Томми. — Будьте осторожны.

— Мистер, я кручу баранку уже двадцать лет, — ответил водитель. И я еще ни разу не опоздал ни на одну свадьбу и не попал ни в одну аварию.

— Да, но там очень крутой обрыв. Один человек здесь убился.

— Я все это знаю. Не волнуйтесь, я вас доставлю целехоньким. Вот когда поживете с женой пятнадцать лет, как я прожил, вы, может, еще пожалеете, что не попали в аварию в день свадьбы.