Головорез

– Занимаясь медициной?

– Да, и отыскивая новые лекарства. Чан и мой отец были близкими друзьями. Оба они были против любых реформ, угрожающих их положению. В 1926 году Чан повёл свою армию на север, чтобы расправиться с помещиками. Кваны были захвачены поблизости от Сианя. Вы знаете, какое положение занимала их семья при императорском дворе?

– Они были алхимиками, служившими императору. Тот, который построил Великую Стену…

– Цинь Шихуанди. – …пожелал, чтобы они нашли эликсир бессмертия. В течение двух тысяч лет они были аптекарями в Запретном Городе.

– Отец Квана заключил сделку с Чан Кайши. В обмен на лекарство для долголетия Кванам была предоставлена возможность беспрепятственно добраться до Синьсяня.

Синьсянь – это западная провинция, между Гималаями и Тянь-Шанем. Чан тем временем осадил Шанхай.

Мужчина в форме постучал в дверь и вошёл, занося китайский чай. Разлив жасминовый напиток по чашечкам без ручек, он вышел.

– Был ли подавлен Шанхайский переворот 1927 года?

Чандлер покачал рукой.

– Напомните мне.

– Люди Чжоу Эн-Лая подстрекали рабочих на беспорядки, чтобы подорвать власть помещиков Шанхая. Промышленники, вроде моего отца, боялись того, какой урон это может нанести их делам, поэтому когда Чан пришёл, чтобы расправиться с помещиками, его армия вместо них повернула свои винтовки против коммунистов.

Пять тысяч человек было медленно удушены, когда вспыхнула гражданская война.

– Вы были свидетелем резни?

– За месяц до этого я уехал в Британию.

– Сколько вам было тогда?

– Двадцать один год.

Ки протянул Цинку две фотографии. На одной из них его отец и Чан Кайши позировали на фоне фабрики, извергающей чёрный дым.

– Она была бы моей после получения образования.

Вторая была сделана на спортивной площадке.

– Филби, Бэрджесс, Блант, Маклин и я. Маркс и Энгельс витали над Кембриджем в том году.

Ки на мгновение сделал паузу, чтобы перевести дыхание. Цинк молился, чтобы он не умер, пока они были наедине.

– Дети на этой фабрике работали, словно рабы, ночью засыпая у своих машин.

Женщины были вынуждены продавать себя ради еды, а забастовки подавлялись путём обезглавливания бастующих. В сельских поместьях моего отца налоги собирались в течение шестидесяти лет во всё возрастающих размерах, принося прибыль, которая исчислялась семьюстами процентами. Должники избегали тюрьмы, посылая своих жён и детей на работу на этой фабрике. Это должно было стать моим будущим.

Чан был охвачен навязчивой идеей уничтожения коммунистов. Мао скрывался в горах на юге. Он обращал на свою сторону крестьян, вербуя добровольцев в партизанские отряды Красной Армии. "Враг побеждает, мы отступаем. Враг разбивает лагерь, мы начинаем ему досаждать. Враг устаёт, мы атакуем. Враг отступает, мы преследуем".

Я вернулся в Китай, когда истребление людей, проводившееся Чаном, достигло своего пика. Коммунисты предлагали братство и надежду. Гоминдан предлагал фабрики рабов. Мог ли я выбрать капитализм и дорогу своих предков? Или же я должен был сменить имя, забыть своё прошлое и присоединиться к революции?

Если бы вы оказались на моём месте, инспектор, что бы сделали вы?

Казалось, мы обречены были сражаться всегда, сказал Ки Цинку. Сперва против болезней и усталости во время Длинного Марша, когда только один из пяти выжил после шести тысяч миль пути к Шанхаю. Затем против гоминдана в нескончаемой гражданской войне. Затем против японцев в 1937 году. Затем против гоминдана в Битве за Чинхо…

– Когда это было? – спросил Цинк.

– В 1945-м. Битва в Тянь-шаньских горах Синьцзяна.

– Там, куда отправились Кваны после своей сделки с Чаном?

Министр кивнул.

Синьцзян – это область, объяснил Ки, по площади равная Британии, Германии, Франции и Италии вместе взятым. Две долины – когда-то бывшие огромными озёрами – сглаживают эту изрезанную пустынную территорию; Джунгария на севере, Тарим на юге, с Тянь-Шанем, лежащим между ними. У подножия вечно заснеженных вершин высотой 23000 футов дорога из Или в Урумчи проходит через Чинхо. Там у гоминдана было 15 000 штыков.

– Наш стратегический план заключался в том, чтобы захватить их врасплох, – сказал Ки. – Мой батальон должен был совершить обходной марш на север по дуге в 280 миль, чтобы отрезать дорогу к отступлению, затем наши основные силы должны были атаковать со стороны Или. Сразу после перехода через Тянь-Шань мы должны были пересечь Джунгарскую пустыню по тропе монголов, за Чинхо повернув на юг.

Мы наткнулись на место резни случайно. Чтобы пройти по горам мы разбились на группы по десять человек, надеясь избежать обнаружения с воздуха. Нашей целью в тот день было добраться до покинутого ламаистского монастыря, тропа к которому проходила по скалистому плато. Обходя зубчатую стену, мы наткнулись на трупы.

Тридцать тел, гниющих в куче. Череп каждого был вскрыт и из него был изъят мозг.

Старик сделал паузу, восстанавливая дыхание. Цинк вынужден был сосредоточиться из-за последствий инсульта министра. Только одна сторона рта Ки двигалась, когда он говорил.