Первое – мертвое молчание, молчание кладбища. Мертвый человек молчит, но вы не захотите быть мертвыми. Мертвый пребывает в абсолютном молчании. Никто не может его потревожить; его сосредоточенность безупречна. Невозможно никак отвлечь его ум, он абсолютно устойчив. Даже если весь мир вокруг него сойдет с ума, он сохранит свою сосредоточенность. Но все же вам не хочется быть мертвыми. Молчание, сосредоточение, или как бы это ни называлось, – вам этого не нужно, потому что, если вы в молчании, но мертвы, такое молчание бессмысленно.
Молчание должно случиться, когда вы абсолютно живы, полны сил и в вас бурлят жизнь и энергия. Тогда молчание осмысленно. Но в этом случае оно будет другим, совершенно иного качества. Оно не будет притупленным. Оно будет живым. Это будет тонкое равновесие двух противоположностей.
Делайте много, но не будьте делающим, тогда вы достигнете того и другого. Живите в мире, но не будьте его частью. Живите в мире, но не позволяйте миру жить в вас. Тогда противоречие будет впитано…
Именно так я и делаю. Динамическая медитация – это противоречие. «Динамическая» значит усилие, огромное усилие, абсолютное усилие. А «медитация» значит молчание, никакого усилия, никакой активности. Можете называть ее диалектической медитацией.
Когда вы делаете хаотическую Динамическую медитацию, или Кундалини, или Надабраму, на самом деле это не есть подлинная медитация. Вы просто настраиваетесь – это можно сравнить с тем, как играют индийские музыканты. Полчаса, а иногда и больше они просто настраивают инструменты: подкручивают колки, подтягивают или ослабляют струны, пробуют барабаны – звучат ли они как надо. Так продолжается полчаса. Это еще не музыка, это только подготовка.
Кундалини – на самом деле не медитация. Это только подготовка. Вы настраиваете инструмент. Когда он настроен, вы стоите в молчании, и начинается медитация. Теперь вы присутствуете всецело. Вы разбудили себя прыжками, танцем, дыханием, криком – это все средства, чтобы сделать вас немного более бдительным, чем обычно. Как только вы стали бдительны, наступает ожидание.
Ожидание есть медитация. Ждите в полной осознанности… И вот медитация приходит – она нисходит на вас, окружает – играет рядом с вами, танцует рядом с вами, очищает, омывает, преображает.
Зачем нужна музыка?
Музыка для активных медитаций Ошо в большинстве своем написана под его руководством. Он рекомендовал никоим образом не менять музыку, когда работа над ней завершена.
Он объяснил, что постепенно эта музыка, звуча во время медитации и соединяясь со множеством людей, начнет создавать и распространять собственное энергетическое поле, и спустя тысячу лет ее резонирующее поле будет глубоко воздействовать на каждого медитирующего.
Музыка служит сигналом для начала каждой новой стадии в медитациях и энергетически поддерживает каждую из них.
Для меня музыка и медитация – две стороны одного явления. Без музыки в медитации чего-то не хватает, медитация несколько уныла, безжизненна. Музыка же без медитации – просто шум, гармоничный, но шум. Без медитации музыка – это развлечение. А медитация без музыки становится все более и более отрицающей, она начинает устремляться к смерти.
Вот почему я настаиваю на том, чтобы музыка и медитация были вместе. Это дарит и той и другой новое измерение. Они обе обогащаются от этого.
Музыка помогает вам извне сонастроиться с внутренним. Музыка – это инструмент, его изобрели будды. Все прекрасное в этом мире, все ценное в нем всегда находят будды. Только они могут совершать открытия, потому что прошли по внутренним путям, по внутренней неизмеримой вселенной. Всему, что они нашли во внутреннем мире, всему, что пережили там, они старались создать подобное вовне – для тех, кто может понять только объективное, кто еще не способен войти во внутренние пространства своего существа, кто пока еще даже не осознает, что внутренний мир вообще существует. Во внешнем мире можно изобрести устройства, способные помочь.
Можно быть в таком состоянии покоя, которое подобно смерти: вы не напряжены, ничто вас не беспокоит, но вы и не празднуете. И это самый дешевый способ обрести покой: просто притуплять свои чувства, постепенно становясь менее чувствительным, – и однажды возникнет некое подобие покоя.