Голубая луна (СИ)

Что ж, в этом было больше смысла, чем во многом другом. Самый младший из братьев сначала примкнул к одному брату, а теперь к другому.

- Ну а я здесь при чем?

- Вы мешаете новому Великому князю, вот Глеб и решил облегчить начало его правления...

В конечном счете, поговорив с Борицкой еще минут двадцать или около того и не узнав от нее ничего нового, Герда наложила на нее заклятие пут и отправила в подвал. Сама боярыня освободиться от этих эфирных кандалов не сможет, а потом, дня через два-три они исчезнут сами собой...

2.

Утром она проснулась так рано, как только смогла, и долго сидела одна. Ей надо было собраться с мыслями, но прежде всего ей надо было погасить в себе ярость. Гнев плохой советчик, если только речь не идет о сражении, когда требуются силы, которых у тебя уже нет. Тогда ярость уместна, и гнев благословен. Но сейчас ей предстоит битва иного рода. Игра, в которой ясность мысли и холодный расчет важнее, чем священная ярость берсеркера.

"Что ж, кажется, я уже могу дышать..."

Герда обтерлась холодной водой, умылась, расчесала волосы и только тогда стала одеваться. Сама. Без помощи слуг. На этот раз она надела полный комплект ногайского воина: кольчуга и все красивые посеребренные, украшенные травленным узором железки на руки и на ноги, которые к ней прилагались. Даже сапожки ногайские надела, и только после этого позвала служанок. Они заплели ее волосы в ажурную косу, вплетя в нее две жемчужные низки, черную и голубую. Шлем она надевать не собиралась, шапку тоже, вместо них надела украшенную бриллиантами диадему, формой сильно напоминающую царскую тиару, в уши вдела бриллиантовые серьги, а на ушные раковины надела каффы из той же бриллиантовой парюры.

- Что скажешь? - спросила зашедшую к ней Тильду.

- Думаю, у кого-то случится приступ острой зависти, - даже без намека на улыбку ответила наемница. Она была уже одета и вооружена.

- Таков был замысел...

- Кольца не забудь! - напомнила Тильда.

- Сегодня только одно. - Всунув руки в кожаные митенки, Герда надела на указательный палец свой любимый перстень с большим резным сапфиром, полюбовалась им, покрутив руку так и эдак, и, прихватив по дороге перевязь с катаной, вышла в коридор. Однако здесь ее притормозил Юэль. Он осуждающе покачал головой и не позволил ей выйти на мороз в одной броне, набросив ей на плечи меховой плащ с капюшоном.

- Фасон фасоном, - объяснил он свои действия, - но, если ты, принцесса, простудишься и умрешь, значит, все напрасно.

Герда хотела ему возразить, но потом решила, что не стоит. Он прав, а она - нет.

Вышли из дворца, сели на выведенных конюхами уже оседланных лошадей и неторопливо поехали в сторону детинца. Вчетвером: Герда и три наемника. Однако, пока добрались до кремля, за ними уже шла плотная толпа, и в ней было гораздо больше людей, чем тех, кто провел ночь у костров около Полоцкого подворья. По-видимому, охране детинца это не понравилось, и ворота остались закрытыми. Тогда вперед - к воротам - выехала Герда, повернулась к людям.

- Новгородцы, - крикнула она, привстав в стременах, - я воевать с вашим князем не собираюсь. Приехала попрощаться. Не пугайте гридней! Отойдите от ворот!

Толпа колыхнулась, по ней прошел гул. Люди переговаривались. Решали. Потом начали потихоньку отходить от башни, так что вскоре у ворот осталась одна только Герда, даже наемники отъехали.

- Ну, что, - крикнула Герда, оборачиваясь к крепости, - портки переодели? Тогда открывайте. Я приехала по приглашению Великого князя. Или он передумал?

- Я не передумал! - Иван стоял на башне, смотрел на Герду. - Извини, принцесса, за трусость моих людей. И ты, народ Новгорода, прости! Хотите войти, входите! Обещаю, ничего плохого с принцессой Герардиной в детинце не произойдет. Жизнью клянусь!

Ворота открылись, но Герда остановила двинувшихся, было, к башне людей.

- Не надо! - Крикнула она. - Князь слово дал.

- Юэль, Ян, Тильда, - обернулась она к наемникам, - составите мне компанию?

***

И вот они стоят друг против друга, Герда, а напротив нее Иван и Шарлотта. Бледные, пряча глаза, - Иван, впрочем, нашел в себе силы поднять взгляд, - смущенные, расстроенные, едва ли не раздавленные свалившимися на них обстоятельствами, не знающие, куда себя деть, что сказать. Они, но не Герда. Поэтому, наверное, пришлось начать именно ей.

- Закон - есть закон, - холодно сказала она, нарушив тягостное молчание. Смотрела она при этом на одного лишь князя Ивана. Шарлотта ее больше не интересовала и смотреть на нее Герде было неинтересно. Все, что она хотела увидеть, она уже увидела.

- Герда! - всхлипнула Шарлотта, но Герда на это никак не отреагировала.

- Новгород не может позволить себе ни войны с империей, ни гражданской войны, - произнесла она вслух то, что должен был сказать ей сам Иван.

Но он молчал. Молчали и все остальные.

- Иван, не молчи! - потребовала тогда Герда, по-прежнему, полностью игнорируя Шарлотту.

- Ты могла бы остаться с нами, - неуверенно предложил мужчина.

"Любовь втроем? Щедрое предложение! И как долго продлится мое стыдное положение при новгородском дворе?"