Голубая Саламандра

В тот же миг Грачев почувствовал шевеление за занавесом и, метнувшись к аттлийцу, прижал оружие к его шее.

— Я знаю, где Этархи! — Из смежной комнаты с гордым видом вышла высокая молодая женщина. Раздражение, сквозившее в ее лице, быстро сменилось любопытством. Остановившись у стола, она изучала Грачева глубокими черными глазами, а вид напыжившегося под острием меча манта вызвал на ее губах ироничную улыбку. Вбежавшая за ней служанка что-то запричитала на непонятном языке и в страхе отступила в угол.

— Волей богов, я жена аргура. Только зачем угрожать моему дорогому гостю? Отпусти его, варвар. Этархи — не сердце Пеи, чтобы искать его с обнаженным мечом.

— Да, но иначе добраться до него труднее. Мне нужен только твой муж, госпожа, — твердо повторил Грачев, хотя кровь его пенилась от волнения. Он не мог предвидеть, что влезет в столь глупую ситуацию: проявить великодушие в угоду аттлийке было бы гибельным безумием; использовать же парализатор против двух женщин оказалось выше его сил.

— Прошу, Мемфия, сходи за ним, — проговорил мант. — Сходи, милая, иначе он в нетерпении перережет мне горло! О, боги! Мне завтра держать речь в совете!

— Мы вместе отправимся на его поиски. И спокойно. Вы впереди. А я с ним — следом. Если случится что-то не так, он умрет.

— Недоверчивый северянин, я сама отведу тебя! — Аттлийка подошла и медленно отклонила его меч. — Если так угодно — я стану твоей пленницей. Это не понравится Этархи, зато забавит меня. Так идем?

— Надеюсь, ты так же разумна, как и смела. Скажи им, ради тебя пусть остаются здесь и не издают ни звука! — Андрей оттолкнул мужчину и остановил испытывающий взгляд на хозяйке дома.

— Дожидайтесь меня здесь! — строго сказала она. — А ты следуй за мной и убери свой меч. Это для твоей же пользы.

Едва они вошли в анфиладу, блестящую лазуритом и серебром, Мемфия снова свернула в боковой ход, на этот раз ведущий вниз.

— Стой, — сказал Грачев. — Не думаю, чтобы твой высокородный супруг таился в темном углу, как пугливая мышь. Куда ты ведешь?

— Мне лучше знать, где он! И я исполню твое желание: не попадаться многим на глаза. — Она презрительно улыбнулась и пошла дальше быстрее.

— Тише, тише, Мемфия! Мы не на бегах! — почувствовав неладное, он хотел остановить ее. Но она вдруг споткнулась и, будто теряя равновесие, уперлась на выступавшую из стены консоль. Он среагировал мгновенно, но все же на миг позже: две решетки обрушились сверху, отрезая отступление и путь вперед. В диком порыве он успел схватить соскользнувшее заграждение и хрипло произнес:

— Сука! Следовало поступить с тобой, как с твоими кошками!

Изо всех сил Андрей пытался поднять железное заграждение на уровень груди, чтобы вырваться из ловушки. Мемфия не поняла его слов. Рассмеявшись, она вытащила маленький стилет и провела лезвием по побелевшим от тяжести пальцам. Грачев отскочил, решетка с грохотом опустилась на пол.

— Вот так, глупый варвар. Ты смел угрожать мне? Я позабочусь о твоем наказании. Кровь грубых иетсинцев смешивают с молоком и ставят у норы родового змея. Говорят, если лошадям в воду добавить кровь наунийцев и каплю вина, даже самые ленивые из них побегут быстрее. Любопытно, для чего пригодна кровь твоя?

Грачев вытирал краем одежды порезанную руку и лишь метал в нее гневные взгляды. Он еле поборол желание всадить в нее дозу ИПС. Стараясь не слышать ядовитых речей, он горячечно обращал свои мысли к моменту, когда за ним придут вооруженные слуги аргура, надеясь легко расправиться с ним или сопроводить куда-либо для потехи. Разумеется, они и не подозревают: едва поднимется решетка, никто не сможет удержать его здесь. Внезапно ему пришла в голову идея, которая могла сработать или окончательно прояснить причастность Этархи к похищению Эвис.

— Помолчи со своими фантазиями, — сказал он, подойдя к решетке и положив на землю меч. — Вот мое оружие. Мне было с ним спокойнее, поскольку я воин и привык добиваться своего быстро и, может, грубо, на твой взгляд. Возьми его, но скорее позови хозяина. Как видишь, теперь я не опасен. Позови Этархи! Клянусь Гартом, у меня к нему дело, в котором заинтересован он сам! Я имел с ним разговор еще утром. Не стой же! Пойди и скажи, что я здесь!

— Проникший как грабитель! Угрожавший мне! О нет! Не Этархи — я сама придумаю тебе наказание! — Она подняла оружие и, чуть охладев, произнесла:

— У низкого раба не может быть дела к аргуру. Чем ты способен заинтересовать его?

— Скажи, что неким образом это касается дочери Тимора. И поторопись!

— Ты сумасшедший грязный лжец! — бросила она, но все-таки, поигрывая его мечом, удалилась.

Шаги стихли. Андрей опустился на пол и безразлично взирал на столпившихся в конце коридора людей. Сначала он пытался вникнуть в смысл их болтовни, но это занятие скоро надоело. Он повернулся к кариатидам, держащим дымящие факела, и с растущим нетерпением отсчитывал минуты, прошедшие после исчезновения хитроумной аттлийки.