Голуби над куполами

– Слышь, Нияз, ты, случаем, не в курсе, как сыграли «Терек» с «Динамо»? – как ни в чем не бывало продолжил общение опер. – А то я все новости пропустил с вашим трудовым лагерем.

Кавказец уставился на Юрия глазами мороженой селедки. В его тупой башке не укладывался смысл прозвучавшего вопроса. Даже не смысл, а целесообразность интереса потенциального трупа к событиям, которые его уже никогда не коснутся.

– 3:1. Наши прадули из-за прадажного судейки, – хлопнул себя по ляжкам Умар, которому тема футбола оказалась куда ближе. – Нада жалаба в УЕФА писать.

– А еще можно настучать в Гадский^[17] трибунал, как говаривал один мой сокамерник, – проворчал Павел себе под нос.

К упакованным лекарствам у бандитов претензий не было. Сделав поверхностный осмотр, они потащили груз наверх. Тем временем вниз опустилась платформа с продуктовыми ящиками. В одном из них оказались несколько сеток полусгнившего лука и картофеля, пакеты потемневшей моркови, сморщенных яблок и штук десять желтых кукурузных початков. В другом были обрезки, даже не сала, а какой-то плевры, пачка соли, бутылка растительного масла, пакет черной трухи, именующейся чаем третьего сорта. Вместо сахара – пластиковый дозатор с таблетками сахарозаменителя. Опять жестянки с морской капустой и кошачьим кормом. Опять испорченный кефир и влажный «резиновый» хлеб. Практически ничего съедобного, если не считать брикетов с китайской быстрорастворимой лапшой, бульонных кубиков и нескольких пакетов с гороховым супом.

Первым вернулся Умар. Пока наверх ехали мешки с расфасованными крупами и мукой, Лялин попытался выяснить координаты бомбоубежища.

– Слышь, Умар, ты, я вижу, мужик толковый. Небось, в курсе, что происходит наверху. Весь день кто-то бабахает, будто снаряды взрывает. Над нами что, боевые действия проходят?

– Пачиму вайна? Этот машина свая забивает. И другой тоже, их там много. Депо какой-то строят, да. Очень балшой депо.

При появлении Нияза мужчина сразу замолчал. Стали разгружать мешки, и тут из, невесть откуда возникших дырочек, как из душа, на головы узников заструилась мука. Затем, как манна небесная, посыпалась крупа. Мешки оказались поврежденными, будто простроченными рядом острых зубов.

– Эта чиво ищо за такое? – заметался Нияз вдоль платформы. Из его груди вырывался тяжелый свист. Вены на шее вздулись. Казалось, вот-вот лопнут.

– Крысы! – поморщился Лялин. – Они каждую ночь нас терроризируют. Приходят всем стадом и жрут все, что найдут.

Унизанные печатками пальцы Нияза мелко затряслись. Кого-то он очень боялся. Может, хозяина, а, может, и бригадира Мусу.

– Вот что, мужики, – почесал Юрий за ухом, – передайте Аслану, что нам нужны мощные крысоловки. Не домики, а те, которые перешибают насмерть. Штук десять. Это – первое. Также требуются моющие средства: мыло, стиральный порошок, гель для мытья посуды, тряпки, веник, швабра, ведро, большой таз, полотенца – все, чем хозяйки порядок наводят. В чистых местах крысы не появляются. Там им делать нечего. И еще, надо, чтоб вы забирали отсюда биологический мусор: очистки, объедки, крысиные трупы. В противном случае, грызуны будут постоянно уничтожать готовую продукцию, нанося тем самым Аслану материальный ущерб.

При слове «Аслан» у обоих джигитов глаза забегали, как у сломанной куклы.

– Короче, мы вас предупредили, чтоб потом не было разговоров на тему невыполнения плана. Испорченные мешки можете спустить обратно – переупакуем. А можете взять с собой, чтобы продемонстрировать хозяину масштаб бедствия.

Парочка топталась на месте, не зная, как поступить. Наконец Умар принял «соломоново» решение:

– Пере… эта… упаковывайте! Ми за ними завтра приедем!

– За авральную работу премию платят. Тут нужно сутки работать, без перерыва на сон и еду, – категорично заявил опер.

– И чиво ты хочиш? – покосился на него Умар.

– Белого хлеба пару буханок, сливочного масла пару пачек, пакет сахара, чая нормального. Упаковок десять антибиотиков широкого спектра действия…

– Чиво-чиво?

– Таблетки: ампициллин, пимафуцин, цифазолин… Ну, и одежонки теплой: свитера, носки шерстяные, костюмы лыжные. Шапочки вязаные, как у тебя, а то просыпаешься утром, а в каждом ухе – по таракану…

– И сигарет со спичками! – прокричал Паштет, напрочь забыв, что общение с хачами –

конкретное западло.

– Курить вредна! – презрительно процедил Нияз. – Много жрать тоже – жопа слипница.

– Хозяин – барин! – резюмировал Лялин. – Я свое слово сказал, а вы сами решайте, как относиться к имуществу Аслана. Лично мне фиолетово, сколько его добра превратят в дерьмо наши подвальные монстры.

На лицах кавказцев застыла маска ужаса. Даже воздух уплотнился от напряжения.

– Ладна, работайте! Будит вам премия, – неуверенно произнес Умар. – До завтра!

Глава 7 Мозговой штурм

– Юююю-ххуууу, мужики, мы в Митино! – раздался радостный возглас Паштета. – Слышали, что этот ачхоз сказал? Депо какое-то строят. Это – митинское электродепо, зуб даю! Про него без конца по радио трындят. Типа, станет оно самым большим в Европе. Там площадь стройки около двадцати пяти гектаров.