Голубятня на желтой поляне

И если были слёзы в этот день,
Придёт другой – теплей и веселее.
Ты сказку за руку возьми —
назло беде.
И улыбнись.
Она тебя согреет…"

Я беспокойно завозился под одеялом. Но дочитал страницу до конца:

"Здесь тоже по вечерам детские передачи. Но песенка другая, незнакомая.

Юрка притащил мне маленький, меньше моей "Электроники", телевизор. Он часто барахлит, зато цветной. Когда нет ребят, я его включаю и смотрю всё подряд. Некоторые передачи просто не пойму. Или это цикл "Очерки из будущего", или…"

Я выбрался из постели. Вытащил из шкафа спрятанный за книжками свой "Журнал наблюдений Звёздной станции Гелия Травушкина". Открыл наугад и увидел сразу:

"16 нюня 209 г.к.э.

Сегодня были громкие шелестящие звуки, а потом опять пробилась колыбельная песенка, я слышу её уже третий раз. Разобрал в ней слова: "И если были слёзы в этот день, придёт другой – теплей и веселее…" Хорошо, что придёт. У меня самого сегодня были слёзы. Один раз из-за Юрки, а другой раз из-за тёти Вики. Но с Юркой я помирился. А с тётушкой не буду".

Я спрятал журнал за книги. Листы Глеба – тоже.

…Глеб, откуда ты, а?

ОГНЕННЫЙ РЕЦЕПТ

С Юркой я назавтра помирился. А что ещё было делать?

Жизнь в "Курятнике на колёсах" пошла по-прежнему.

Ерёма повесил в своем углу вырезанную из журнала фотографию: портрет мальчишки. Мальчишка небольшой – класса из первого или из второго. И весёлый такой! Голову запрокинул и хохочет. На носу конопушки, а в глазах два солнышка.

Глеб подошёл, присел, упёршись в колени, долго разглядывал портрет. Потом сказал:

– Славный парнишка… Кто это, Ерёма? Знакомый, что ли?

Ерёма что-то царапал на бумаге. Он проскрипел неохотно:

– Знакомый, незнакомый, какая разница? Ваську такого буду делать…

Тут мы все подошли. Что он задумал?

– Какого Ваську?

– Говорю: вот такого… – Он кивнул на снимок.

– В точности? – удивился Янка.

– Не в точности, – разъяснил Ерёма, не отрываясь от бумаги. – По характеру похожего. А с виду будет вроде меня. Только маленький. Роботёнок-ребятёнок. Васька… Я ему буду папа и мама.

– Да-а… – задумчиво сказал Глеб и почему-то вздохнул.

Ерёма поднял голову и обвёл нас зелёными индикаторами.

– А чего одному век вековать? Будет Васька, будем вдвоём…

Путешествовать пойдём по дорогам, белый свет глядеть…

– Меня с собой возьмите, – сказал Юрка, не то дурачась, не то всерьёз.

– Только потом возвращайтесь, – попросил Янка.

Ерёмина идея нам понравилась. С роботёнкам-ребятёнком жить ему станет веселее. И вообще здорово, если появится на свете маленький железный Васька с таким вот неунывающим характером. Будет нам товарищем. Можно попросить, чтобы в школу записали. Если способности окажутся, как у Ерёмы, сразу отличником сделается.

Ерёма увидел, что мы радуемся, и настроение у него подскочило. Он замурлыкал музыку и объяснил:

– Руки-ноги из дюралевых трубок составлю, чтобы легче было бегать-играть. Пацанёнок ведь… Для туловища ферропластовую канистру нашёл, непробиваемую. Голову, наверно, из чайника сделаю. Чтоб веселее. Пускай с поднятым носом ходит.

– Голову лучше как у тебя, – возразил Янка. – Чтобы похож был на родителя.

– Подумаем, – согласился Ерёма.

Юрка с ехидцей спросил:

– А внутри-то что будет, в голове?

Ерёма сказал небрежно:

– Что в голове, это не вопрос. Мозги я ему давно рассчитал. У меня суперблоков памяти полсундука припасено… Другое худо: не знаю, как наладить Ваське питание.

– А в чём сложность? – удивился Глеб. – Делай по своему образцу.

– Ну да, по своему, – обиженно заскрипел Ерёма. – Я-то вон какой шкаф, а он маленький. Как ребятёнок будет в себе таскать пудовые аккумуляторы?.. А с подзарядкой какая морока… Был бы двигатель типа "В"! Самое подходящее для пацана.

– Что за тип "В"? – спросил я. – С вентилятором, что ли?

Ерёма слегка рассердился:

– Голова у тебя с вентилятором. "В" – значит вечный.

Глеб тихо свистнул. Юрка сказал:

– Ты, Ерёма, зациклился малость. Дошкольники и те знают, что вечный двигатель – бред сивой кобылы.

– А что такое кобыла? Робот?

Мы чуть не померли от хохота.

В динамике у Ерёмы прорезались нехорошие нотки:

– Дошкольники, конечно, всё знают. И школьники тоже. И академики… А если не знают, сразу говорят: "Так не бывает, потому что мы не проходили". Недаром колесо Шишкина никому не показали.

Мы пристали к нему: что за колесо? Ерёма покапризничал, но потом рассказал такую историю.

Пять лет назад на выставку детского технического творчества (ту самую, с которой Ерёма сбежал) восьмиклассник Шишкин принёс колесо. Простенькое, деревянное, размер, как у детского велосипеда. Колесо держалось на оси, а ось лежала концами на подставках. У колеса были широкие спицы с желобками, в желобках перекатывались железные шарики. Они словно подталкивали своей тяжестью обод колеса, и оно вертелось…

Янка засмеялся и сказал:

– Это же шутка! Её ещё древние механики придумали, чтобы простаков обманывать. Такой двигатель не может работать!

Ерёма покивал:

– Не может. Все так и сказали. Но он работал…