Голубиная книга - священное сказание русского народа

Здесь поэт объединяет их с Ромулом, обожествленным основателем римского государства, и богиней домашнего очага Вестой, его хранительницей. В Риме и Италии фиксируется древний культ Солнца Индигета, напоминающий нам о блеске ведийского Индры и русском Индре-звере, ходящем «аки солнце по поднебесью». По мнению современных исследователей, Индигеты являлись местными богами, культ которых достаточно рано слился с культом обожествленных предков, в первую очередь Энея, под предводительством которого остатки троянцев прибыли в Италию. Сообщение Тита Ливия красноречиво свидетельствует о слиянии культа Энея с более древним культом Юпитера Индигета: «Сражение было удачным для латинов, для Энея же оно стало последним из земных дел. Похоронен он (человеком ли надлежит именовать его или богом) над рекою Нумиком; его называют Юпитером Родоначальником»^{664}. В «Энеиде» Юпитер, обращаясь к Юноне, предсказывает грядущее обожествление Энея:

«Знаешь ведь ты, и не споришь сама, что знаешь: на небе
Будет Эней Индигент, судьбою до звезд вознесенный»^{665}

.

Однако, помимо корня, никаких других представлений об этом образе римская мифология также не сохранила. В мифологии же кельтских и германских народов полностью отсутствует как имя этого божества, так и связанные с ним представления.

Подводя итог сделанному обзору, следует подчеркнуть, что образ освобождающего воды Индры вместе с идеей происхождения человеческих сословий непосредственно из тела Первобога представляют два чрезвычайно важных мифологических сюжета, в историческое время из всех индоевропейских народов зафиксированных только в Индии и на Руси. Этот факт говорит не только о глубине памяти славянских волхвов, но также и о том, что в рамках индоевропейской общности между далекими предками славян и ведийских ариев существовал особо тесный контакт в сфере религиозных идей. Поскольку в «Ригведе», самой старшей из четырех Вед, Индра уже имеет вполне антропоморфный облик, из-под которого лишь слегка проглядывают его былые животные черты, следует отметить, что русский духовный стих сохранил гораздо более древний, доведийский облик Индры как божественного животного. Следовательно, данный фрагмент «Голубиной книги» по необходимости должен был возникнуть как минимум на несколько веков раньше «Ригведы», сложение которой, как уже отмечалось выше, различными специалистами датируется в промежутке от 6000 до 500 г. до н. э. При этом сюжет об Индре-звере был не только литературно оформлен, но и включен в состав сакрального космогонического текста, который законсервировал этот архаичный образ и препятствовал его произвольному изменению, поскольку в противном случае за такой огромный промежуток времени эта мифологема неизбежно эволюционировала бы в том же направлении, что и ведийская. Стоило священному сказанию оказаться нарушенным, и в «Беседе Иерусалимской» немедленно появляется образ змея как антагониста Индры. Таким образом, фрагмент об Индре-звере в сочетании с мифом о происхождении трех сословий человеческого общества из тела Первобога и уже переделанный в соответствии с астрономическими реалиями образ последнего в своей совокупности неопровержимо свидетельствуют о том, что ядро «Голубиной книги» восходит непосредственно ко временам индоевропейской общности, а ее оформление в качестве священного текста, не подлежащего изменению, было произведено праславянскими волхвами даже раньше, чем подобное в отношении «Ригведы» предприняли риши ведийских ариев.

Глава 9 «ГОЛУБИНАЯ КНИГА» НА РУСИ