Голубиная книга - священное сказание русского народа

Что касается единорога, выступающего в некоторых вариантах духовного стиха и в «Беседе Иерусалимской» эквивалентом Индры-зверя, то его образ появляется на Руси сравнительно поздно, проникая в нашу страну то ли из Западной Европы, то ли из византийско-южнославянского региона. В силу этого тем более удивительно, что он на некоторое время становится одним из символов русской государственности. Например, единорог присутствует на золотых монетах Ивана III, Ивана Грозного, Федора Иоанновича, на золотых и серебряных монетах Лже-Дмитрия, монетах Алексея Михайловича. Заменяя двуглавого орла, этот зверь появляется на государственной печати Ивана Грозного 1571 г., печати Красноярского острога 1644 г., эмблеме Московского печатного двора, печати Большого дворца при Михаиле Федоровиче и печати Алексея Михайловича. На знамени легендарного Ермака, с которым он отправился покорять Сибирь, был также изображен единорог и лев. Данное обстоятельство может быть объяснено либо присутствием этого образа в европейской геральдике, где он, правда, в данный отрезок времени не входил в состав гербов знатных или правящих родов, либо его тождеством с Индрой-зверем. На последнее указывает и двойственность восприятия этого образа в культуре православной Руси. С одной стороны, единорог становится символом Иисуса Христа, помогающего падшему человеку: «Единорогъ и блгоуготовань гь наричется. рогъ цркыи тлькоуiется гь нашь ic хсь»^{654}. С другой стороны, единорог — это бес, одолевающий человека: «Исьблюди себе от iединорогь. сирѣчь от бѣса»^{655}. Подобная двойственность и расщепление первоначально единого образа на божественную и сатанинскую части свойственны именно христианскому восприятию древних языческих сущностей.

Установив принципиальное тождество русского и индийского персонажей, мы без труда обнаруживаем в РВ соответствия и другим второстепенным чертам Индры-зверя. Последний в духовном стихе совершает свой космогонический подвиг для людей; но для их же блага старается и ведийский громовержец:

О собравшийся с силой духа Индра,
убив с помощью буланых (коней)
Вритру, (и) создавая для человека выход водам…

(1.52.8)

Индра-зверь колеблет землю; по такое же действие производит и индийский бог. Само его появление на свет весьма похоже на рассмотренное выше рождение Волха Всеславьевича:

Это в страхе перед его рождением
Дрожат твердые горы, небо и земля.

(1.61.14)

В другом месте РВ особо подчеркивает это проявление божественной мощи:

Кто в одиночку сотрясает землю, Индра,
многопризывный царь народов…

(IV. 17.5)

Белояндрих, одно из названий Индры в «Голубиной книге», равно как и указание на то, что он ходит по подземелью «аки солнце по поднебесью», свидетельствует о его связи со светом — черта, отлично известная ведийским риши:

Сверкающую твою ярость усиливая,
Сверкающую ваджру вкладывая в руки…
Сверкающий, ты усилен, о Индра,
Одолей для нас племена дасов с помощью солнца!

(II.11.4)

Та жертва, совершив которую, Индра
Стал сверкающим, самым высшим…

(Х.174.4)

Указание на то, что по подземелью Индра-зверь ходит «аки солнце», предполагает его ритмичные передвижения из одной стороны в другую. Этому соответствует как приведенный выше ведийский образ Индры, «движущегося туда-сюда» вслед за стихотворным размером (X. 124.9), так и русское слово «инде», означающее «в другом месте, тут и там»^{656}. Даже черта Индры-зверя, который «Богу молится за святую гору», навеянная, казалось бы, уже христианскими представлениями, находит свою аналогию в РВ. Там Индра-бог — «поэт» (1.175.4), который не только «усилил небо высокими (военными) песнями» (П.11.15), но и подобным же образом покровительствует ариям, певцы которых молят: «Да будет Индра все дни защищать нас словом!» (1.102.11).