Голубка для князя

На сей раз Ярине удалось заставить раненого разжать челюсти. Напоив его грибным бульоном, девушка удовлетворенно вздохнула — всем известно, что крапива останавливает кровотечения и помогает залечивать даже тяжелые раны, а грибная похлебка всегда придает сытости. Оставалось только надеяться, что вскоре парню полегчает и он придет в себя. Разглядывая его лицо, Ярина вдруг фыркнула и отвернулась, густо покраснев.

— Тоже мне, сын княжеский… подбил кто-то, как дикого зверя, в болоте бросил, а его даже искать не стали. И я дура — мало ли за какое дело с ним так поступили, может, он сквернавец какой. Шла бы себе мимо, так нет, будто своих бед мало, подобрала и в дом притащила. Не приведи Боги, в себя придет и за все мое добро еще и снасильничает.

Отвернувшись, она вышла из дома, села на крыльце и закрыла лицо руками. Как там сейчас Светозар и Купава? Поди с ног сбились, пытаясь ее отыскать…

Ярина решительно смахнула слезы. Не время плакать — дел много, на улице холодает, а зимовка не обустроена.

Последний раз Ярина была в этой зимовке еще совсем девчушкой, приходила вместе с отцом, и тоже по осени — собирались пострелять уток, чтобы было на зиму вяленое и копченое мясо. Хозяйничать ей было не привыкать — уже тогда, в детстве, ловко ощипывала Ярина уток, и целую неделю потом окуривались они ароматным дымом от древесной щепы.

Возвращались с отцом уставшие, но довольные — с целым возком припасов. Часть съедали сами, часть отец со Светозаром возили продавать в Ивруч. Жаль только, к самой охоте отец Ярину не допускал — считал, что ни к чему ей, маленькой, с тяжелым луком баловаться. Позже Светозар все же немного обучил сестру, кулем висшую у него на руках со слезными просьбами — научи, мол, тоже хочу все знать да уметь. А потом отец с матерью уехали на летние заработки, да так и не вернулись. Ни Ярина, ни Светозар до сих пор не знали, все ли с ними в порядке — ни одной весточки за все эти годы так и не пришло…

Вспомнив отца с матерью, девушка тихо всхлипнула. Не могли они бросить любимых детей, раз не вернулись — точно в беду попали. Обычно старалась она об этом не думать, но нынче не получалось. Надеясь отвлечься от тоски работой, Ярина вернулась в дом, обтерла раненого влажной тряпочкой, снова дала ему воды, и взяв лопату, отправилась искать отцовский тайник.

Запаслив был отец и осторожен. Считал, что лучше иметь что-то на черный день, потому часть имущества надежно схоронил в лесу, рядом с зимовкой. И знала про тот тайник только Ярина — случайно подглядела, как отец его обустраивал.

Отойдя от зимовки три шага на восток и пять — на север, принялась копать. Вскоре лопата глухо стукнулась о крышку дубового сундучка. Достав его, девушка притащила сундук в дом и откинула крышку, впервые оглядев то, что лежало внутри. Небольшой топорик, свертки с тетивой, маслом и прочим обиходом для лука, точильный камень, колчан со стрелами, охотничий нож, соль в плотно закрытой дубовой коробочке, мешочек серебра, и на самом дне — пара бронзовых серег в резной шкатулке. Ярина знала, что отец создал их вскоре после ее рождения, вложив в них некую силу. Вот только какую — не говорил никогда, обещая, что они станут ее свадебным подарком, ибо их сила проявится только в искренней, обоюдной любви. Достав серьги, Ярина протерла их чистой тряпочкой и надела, утирая слезы. На душе стало немного легче — словно отец снова был рядом, утешая любимую дочку.

Деян вдруг тихо застонал, и Ярина резко захлопнула крышку сундука, закрывая его спиной. Но парень все еще был в забытьи. Ярина же, вдруг вспомнив кое-что важное, спрятала сундучок за печкой и побежала в сторону болот.

— Нашла! — отыскав в камышах лук Деяна, радостно погладила пальцами полированное темное дерево с красивой резьбой.

Будет теперь не только грибная похлебка, но и мясо. На мясном отваре раненый куда быстрее в себя придет, да и ей бы не помешало нормально поесть. Забрав лук, Ярина вдруг услышала тихое фырканье и испуганно обернулась. Неподалеку стоял конь в богатой сбруе. Помахивал хвостом, в котором уже запуталось изрядное количество репьев да колючек, тряс головой, отгоняя надоедливых мошек и комаров, и внимательно смотрел на девушку.

— Вот это счастье привалило… поди сюда, миленький! — Ярина почмокала губами, подзывая коня.

Сначала он гордо изогнул шею, словно присматриваясь к ней, но потом вдруг смирился и подошел, настороженно порыв землю копытом.

— Я тебя не обижу. Кажется, и хозяина твоего знаю. Хлебушка у меня нет, но вот тебе ягод горсточка. — девушка протянула коню лакомство, и тот, шумно обнюхав ее руку, осторожно принял сладкое угощение.

Взяв в руку повод, Ярина потянула коня за собой. Фыркнув, он покорно пошел за ней в лес, и вскоре уж они оказались возле зимовки. Ярина, открыв дверь, пустила коня внутрь, и ее догадка подтвердилась — он тут же подошел к лежавшему в беспамятстве парню, ткнулся головой ему в бок и тихо, тоскливо всхрапнул.

— Да лечу я его… лечу. Вот, пойду завтра на охоту, щец мясных наварю. Авось и поправится. Рана под медком уже получше, заживает.