Голубка

– Что же ты, Сережа, под рукомойником телюпаешься? На озере-то водичка – парное молоко… Может, вспомним молодость, искупаемся?

– С женой он купаться пойдет! – встряла Зоя и хмуро свела брови. Повернувшись к брату, уже совсем другим тоном проговорила: – Там тебя, Сережа, что-то папка звал. В баню, что ли, надо воды натаскать…

Зоя дождалась, пока брат уйдет в дом, потом взяла ведро.

– Сторожишь? – усмехнулась Надежда. – Ну сторожи, сторожи…

Надежда ушла, из дома выглянул Сергей. Подозвал сестру.

– Где батя-то? Наврала, что ли?

– А что она на тебя пялится? – надулась Зоя.

Сергей расхохотался, щелкнул сестру по носу.

– Да не бери в голову, сестричка! Надежда – в прошлом. И она это отлично понимает.

Сергей сел на крылечко, Зоя рядом. Так когда-то сиживали они в далеком детстве. Сергей, бывало, пересказывал ей книжки писателя Грина, а она слушала, затаив дыхание.

– Ничего она не понимает, – вздохнула Зоя. – Она говорит, что вы с Ириной как чужие и что ты свою жену не любишь.

– Глупости, – отмахнулся Сергей. – Ты ей веришь?

Зоя помолчала, добросовестно думая. Потом сказала:

– Я не хочу ей верить. Но… я заметила, что ты спать уходишь на сеновал. Почему?

Зоя насупилась и не смотрела на брата. Она знала, что не вправе задавать ему подобные вопросы и он сейчас может все превратить в шутку, встать и уйти. Но он не ушел. Сорвал длинную травинку, стал жевать.

– Ты, Зойка, еще многого не понимаешь, – начал он, и Зоя с облегчением вздохнула – брат не обиделся. – Ты думаешь, просто двойню родить? Да Ира… она, если хочешь знать, чуть не умерла при родах! Но потом, слава Богу, все обошлось. Но она до сих пор такая слабая, а забот у нее много. Устает она, не высыпается. Короче, маленькая ты еще, если не понимаешь простых вещей. А Надьке твоей пора замуж выйти и своих пацанов родить, чтобы она всяких глупостей не говорила.

– Я ей то же самое сказала! – обрадовалась Зоя.

После разговора с братом она сразу же успокоилась. Все стало на свои места. Если все дело в том, что Ирина устает, что у нее были тяжелые роды, так она, Зоя, готова помочь!

С этой минуты Зоя перестала лезть к невестке с разговорами, а больше стала возиться с племянниками. Всячески способствовала тому, чтобы у брата и его жены была возможность остаться наедине. То за ягодами их отправит вдвоем, то предложит на речку загорать, а сама с малышами останется.

Жена брата поначалу все отнекивалась. Зоя решила, что та стесняется обременять родню заботой и проявила настойчивость.

– Подумай, Иринка, ведь вы уедете! Надолго уедете, детей увезете! Когда еще у нас с мамкой будет возможность повозиться с ними?

Мать поддержала дочку. Ирина в очередной раз отправилась с Сергеем гулять за село. Стоял жаркий летний день. Пахло скошенной травой, цветами пижмы. Тут и там у заборов торчали юные неокрепшие подсолнухи. В огородах набирала силу капуста, и темнела в густой листве крупная вишня.

– Как у вас здесь хорошо… – сказала Ирина, покосившись на своего спутника. Понимает ли он, что она сейчас чувствует? У нее никогда прежде не было дома. Не было даже места, куда бы она стремилась душой, как он в свою деревню. И теперь здесь она вдруг поняла, как это бывает. Она почувствовала, что значит иметь маму, отца, сестру. Хотя в глубине души она осознавала, что это не по-настоящему, но ей так хотелось, чтобы это было правдой, что при мысли об окончании отпуска у нее сжималось горло и она не могла говорить.

– Ира, нам нужно поговорить.

Эта фраза Сергея тотчас же привела в действие механику ее слез. Вероятнее всего, он тоже подумал о том, что отпуск подходит к концу и нужно подготовить ее. Она попыталась проглотить комок в горле, опустилась в траву у воды. Она готова.

Сергей пристроился рядом. Почему-то он не торопился начать разговор. У берега плавали утки, то и дело принимаясь плоскими клювами чистить перья.

– Отпуск заканчивается, – начал Сергей, словно читая ее мысли. Она кивнула, не глядя на него. – Я тебе очень благодарен за то, что ты согласилась поехать со мной…

Ирине хотелось закричать, что не нужно ее благодарить, что она уже любит его маму, и отца, и Зою! Что для нее этот месяц был сказкой… Но она не могла говорить. Сидела и смотрела на уток.

– Конечно, я не могу требовать от тебя подвигов, это было бы слишком… Но… В общем, мне предстоит служить на Дальнем Востоке, это очень далеко…

– Да, я слышала. Мама говорила.

Она сказала «мама» и снова почувствовала в горле этот проклятый комок. Ирина не знала, что с ней творится.

– Да, это очень далеко. И трудно. И жизнь военного тяжела, а жизнь военного моряка и того тяжелей. Я все время буду на корабле. Даже когда корабль стоит на базе или на рейде. Условий райских ни для кого не создают, короче…

– Зачем ты мне все это говоришь? – перебила его Ирина и посмотрела ему в лицо. Глаза у Сергея были тревожные. Он поспешил скрыть их под ресницами.

– У тебя есть выбор. Ты можешь поехать в Москву, как задумала. А можешь поехать со мной. С нами.