Голубка

– Полагаю, вы остались недовольны, – предположил начальник штаба.

– Ну как я могу остаться довольной или недовольной? Я как раз понимаю, что семье капитан-лейтенанта Тополькова предоставили то, что могли, но…

– Вот именно, Калерия Петровна, голубушка! Что мог, то и предоставил. Потерпят. Все мы так начинали. Ну вот вы с мужем разве сразу в хоромы въехали?

– У нас не было грудных близнецов.

– Да ну я понимаю… – развел руками Артюхов. – Но куда же я их поселю, Калерия Петровна, миленькая? К себе, что ли, возьму? Ну нет у нас свободного жилья! Дом строится, вы в курсе.

– Нельзя им ждать, когда дом построится, Вадим Сергеич! Детей купать негде. Пеленки постирать-посушить. Да жалко женщину, просто слов нет! – наступала Калерия. – Я зашла – в комнате повернуться негде, дети спят в чемоданах! Ну куда это годится? Ведь наверняка есть в гарнизоне резерв, ну кто-нибудь выбывает… Топольковым необходимо предоставить жилье вне очереди, как можно скорее.

Артюхов поднялся, подошел к окну, поправил шторы. Он взглянул в сторону военторга, крыльцо которого хорошо просматривалось из его кабинета.

Калерия Петровна не на пустом месте строила свою просьбу. Она знала, что Людмила, связь которой с Артюховым оставалась секретом только для его жены, вдруг стала принимать ухаживания молодого холостого офицера из округа, который наведывался к ним в гарнизон с проверками.

Артюхов злился и ревновал, но ничего не мог предложить Людмиле взамен, кроме коротких встреч украдкой.

Уйти от жены – такого он и представить не мог. К тому же подобный шаг нанес бы непоправимый урон карьере. А Людмилу поджимали годы. Красивая, статная, хорошо одетая, она должна ходить в любовницах, тогда как все ее подруги уже имеют детей-школьников и мужей-капитанов.

Накануне Людмила призналась Калерии, что приняла предложение офицера из округа, выходит замуж и покидает гарнизон.

Людмила занимала небольшую однокомнатную квартиру с окнами на солнечную сторону. Не выход, конечно, но для начала Топольковым подошел бы и такой вариант. Там хотя бы есть кухня и ванная.

Но как сказать об этом Артюхову? Еще пошлет ко всем чертям… Наверняка сейчас о Людмиле даже заикаться нельзя. Начштаба переживает, по всему видно.

– Они что тебе, родня, что ты так о них печешься? – спросил Артюхов, не отрывая глаз от крыльца.

– Нет, Вадим Сергеич, но ведь молодая семья. Сколько любовных лодок разбилось о быт! Сами знаете…

Калерия Петровна подошла к окну, чтобы не разговаривать со спиной начштаба. Он перешел на ты, это хороший знак. Обычно это говорит, что разговор пошел неофициальный, прямой.

В это время к крыльцу военторга подъехала «Волга». Артюхов дернул плечом. Калерия Петровна догадалась – приехал Людмилин ухажер. Минуту спустя на крыльцо выпорхнула Людмила – как всегда небрежно-женственная, немного вызывающая в сознании своей женской силы.

Она позволила чмокнуть себя в щечку, защебетала о чем-то беззаботно. И все это проделывала, кося глазом на окна начштаба.

– Вот, пожалуйста, – едва сдерживая гнев, заговорил Артюхов. – Вот вам и квартира освобождается! Уматывает наша Людмила Николаевна! В своем гарнизоне ухажеров мало…

– Людмила уезжает? Что вы говорите! – подыграла Калерия. – Ну что ж делать… Жизнь наша такая.

– Жизнь! – передразнил Артюхов, хватаясь за сигареты. – У этих баб-торгашей семь пятниц на неделе! Набаловались у кормушки-то. Сейчас скажет – уезжаю, через неделю – остаюсь. Сейчас я тебе ее квартиру отдам для Топольковых, а саму куда, если она вдруг передумает и вернется?

Вон оно что! Он еще надеется… Что же делать?

Калерия Петровна сделала вид, что не заметила его терзаний. Она сосредоточилась на главном.

– Да, задача… – согласилась она. После паузы продолжила: – А давайте поступим так. Сейчас ее квартиру предложим Топольковым, а если Людмила вернется, то ей предоставим в новом доме. Даже лучше. Как вы считаете?

Она хорошо знала характер своей бывшей соратницы Людмилы. Если та приняла решение, то все – назад хода нет. Она не вернется. Артюхов пожевал губами.

– Ну… я не возражаю. Заберите у нее ключи. И проследите, Калерия Петровна, чтобы квартиру там в порядок привели перед отъездом. А то разведут бардак…

Он с силой раздавил окурок в пепельнице. А в это время «Волга» за окном, мягко заурчав, тронулась. Военторг закрылся на обеденный перерыв.

Людмила никого не оповестила о своем отъезде. Провожать ее пришла одна Калерия Петровна. Было раннее утро, гарнизон еще спал. У Людмилиного подъезда стояла все та же «Волга», матрос перетаскивал из подъезда чемоданы. Когда Калерия Петровна увидела эти чемоданы и сумки, стоящие кучкой у машины, у нее даже слезы на глаза навернулись.

Скольких она вот так уже провожала? Человек уезжает, и, оказывается, что он занимал большое место в твоей жизни.

Людмила выпорхнула из подъезда в лакированных лодочках, легком плащике, шляпке. Актриса, да и только! Вслед за ней – высокий статный офицер в черной форме. Золото пуговиц и погон придают черной морской форме особый шик. А если к тому же мужчина хоть немного симпатичен, то форма делает его просто неотразимым. Прекрасная пара.