Голубой бриллиант

Что касается наветов относительно «националистического душка» в романе, то это – провокационная демагогия, потому что истинный пафос произведения заключался в защите патриотизма, в одинаковой степени дорогого и близкого всем народам, входившим в состав Советского Союза.

Сколько горестных переживаний пришлось испытать писателю, как, впрочем, и некоторым другим авторам тех лет именно за то, что они старались донести правду до своего народа, ударить, образно говоря, в набат по поводу угрозы мировоззренческого и нравственного разложения – самого опасного из всех разложений! – зарождающегося внутри общества. И вот теперь, когда страна почти разрушена, мы спрашиваем себя и недоумеваем: «Как же это могло случиться?» Да так и случилось, как об этом предупреждали лучшие авторы 60–80-х годов, также попавшие под огонь критики ортодоксов и демагогов, приспособленцев и просто недалеких людей от искусства, рассматривая его главным образом как способ самоутверждения в жизни.

Но вернемся к самому Ивану Шевцову. К тому, что сказано о художественных достоинствах романа, надо Добавить еще такую подробность. В первые месяцы по выходе из печати роман «Тля» свободно выдавался в библиотеках. Спрос на него был огромен. В библиотеках записывались в очередь для получения книги, отдельные ее части даже перепечатывались на машинках. Успех был очевиден. Но параллельно этому возрастало и сопротивление оппонентов. Реакция их была предельно жесткой – на поражение. Очень скоро кто-то «сверху» дал негласную команду изымать из библиотек «вредную» книгу. В итоге опытный журналист в течение почти пяти лет не мог опубликовать ни одной строки ни в периодической печати, ни в издательствах. Влиятельные силы из числа героев его романа выполнили свою угрозу: вокруг Шевцова была создана глухая блокада, не прорванная и поныне, хотя писатель продолжает плодотворно работать в течение всех до и пост перестроечных лет.

С тех пор отношение к Шевцову и его роману в общественно-литературных кругах стало своеобразным барометром, определяющим уровень национально-патриотического и гражданского самосознания. Кто-то, пугливо озираясь, пожимал в темных коридорах руку и говорил: «Мысленно мы с Вами, держитесь!» Кто-то поспешил откреститься от знакомства с «опасным» писателем…

Но произошло то, чего не ожидали борзописцы: в издательство «Советская Россия», выпустившее «Тлю» хлынул поток читательских писем в защиту Шевцова и его романа. Сейчас в эпоху всеобщего оцепенения и равнодушия кажется фантастичной живая реакция читателей. Недаром же нас именовали самой читающей в мире страной. Люди интересовались новинками литературы, выражали свое впечатление, стремились на творческие вечера. Письма были присланы почти из всех уголков Советского Союза, их количество исчисляется сотнями. Все они сводятся к одному: читатели возвысили свой голос в защиту автора против «носителей антинародной, космополитической идеологии», «шайки» (цитаты из писем – Л. Щ,), о которой идет речь в романе.

Народная поддержка дала возможность автору убедиться в правоте своих выводов, поверить в свое призвание и не сломаться под нажимом хорошо организованной сети «агентов влияния». В партийном аппарате нашлись государственные руководители, которые разделяли тревогу писателя. В частности, Ивана Шевцова поддержал член Политбюро, первый заместитель Главы правительства Д. С. Полянский и первый секретарь МГК Н. Г. Егорычев.

Пять лет Шевцов не появлялся в печати. Все это время Иван Михайлович, укрывшись на даче под сенью благословенных лесов Родонежья, работал над новыми произведениями.

В 1970 году, одновременно в двух издательствах («Московский рабочий» и «Воениздат») вышли два романа И. Шевцова: «Во имя отца и сына» и «Любовь и ненависть».

Сюжетную основу романа «Во имя отца и сына» составила история борьбы секретаря парткома московского завода «Богатырь» Емельяна Глебова, уже знакомого читателям по романам «Семя грядущего» и «Среди долины ровная…», с директором заводского Дома культуры Александром Марининым. Борьба в основном ведется за влияние в молодежной среде. Постепенно раскрывается истинный смысл внешне как-будто малозначительных событий заводской жизни.

Емельян Глебов, прошедший закалку на фронтах Великой Отечественной войны, стремится преградить путь духовным растлителям, защитить неокрепшие души от их пагубного влияния.

Не менее остро, чем в «Тле», ставится вопрос о дальнейшей судьбе России, так как молодое поколение, выросшее после войны, нередко теряет иммунитет против духовных болезней, а есть и такие, которые сами заражаются цинизмом и безнравственностью.