Голубой Марс

Однажды подойдя к городской стене и выглянув за пределы купола, он увидел группу людей, стоящих на стартовой платформе на краю обрыва к западу от города. У них было множество одиночных летательных аппаратов – планеров и ультралитов, которые запускались, как из рогатки, и взлетали в теплых восходящих потоках, а также менее габаритных дельтапланов и других – новых, одноместных, похожих на планеры, присоединенные к днищу небольших аэростатов. Длина этих аппаратов лишь немного превосходила рост людей, которые подвешивались за петли или усаживались на сиденья под крыльями планеров. Они явно были изготовлены из сверхлегких материалов, некоторые даже просвечивались или были почти невидимы, из-за чего, когда они оказывались в небе, казалось, будто люди в лежачем или сидячем положении парили сами по себе. Другие планеры были окрашены и оставались заметны даже на расстоянии нескольких километров в виде зеленых или синих контуров в небе. К коротким крыльям крепились небольшие ультралитовые двигатели, которые позволяли пилотам менять направление и высоту – в этом смысле аппараты походили на самолеты, но с аэростатами, благодаря которым становились более безопасными и подвижными. Пилоты могли сажать их где угодно, и разбить их, казалось, было просто невозможно.

Дельтапланы, напротив, выглядели опаснее, чем когда-либо. Летавшие на них были самыми искушенными из всех, кто поднимался в воздух. Ниргал увидел это, когда подошел ближе: искатели острых ощущений сбегали с обрывов, крича по радиосвязи в адреналиновом возбуждении. Как-никак они падали с утесов, и неважно, какое у них было снаряжение, – тело все равно ощущало происходящее. Неудивительно, что они кричали как сумасшедшие!

Ниргал сел в метро и вышел на стартовой платформе, привлеченный этим удивительным зрелищем. Столько людей, вольно парящих в небе… Конечно, его узнали и стали пожимать руки, а потом он принял приглашение группы планеристов подняться и узнать, каково это. Дельтапланеристы предложили научить его летать, но он усмехнулся и сказал, что для начала попробует небольшой планер-аэростат. Поблизости стоял один такой, двухместный, и женщина по имени Моника пригласила Ниргала, заправила бак двигателей и села рядом с ним. Они поднялись по пусковой мачте, откуда их вытолкнули в сильный послеполуденный ветер над городом, который с воздуха показался им крошечным, насыщенным зеленью куполом, гнездившимся на краю последней на северо-западе сети каньонов, избороздивших склон Фарсиды.

Полет над Лабиринтом Ночи! Ветер голосил вокруг туго натянутого прозрачного материала их аэростата, их трясло из стороны в сторону, и весь планер горизонтально вращался, как казалось, бесконтрольно. Но затем Моника, рассмеявшись, занялась находившимися перед ней приборами, вскоре после чего они, кружа, двинулись на юг поперек лабиринта, пролетая каньон за каньоном. Затем оказались над хаосом Комптон и над развороченной землей Иллирийских Врат, откуда начиналось понижение к леднику Маринер.

– У этой штуки двигатели намного мощнее, чем от них требуется, – услышал он голос Моники в наушниках. – Можно броситься прямо на ветер, дующий со скоростью до двухсот пятидесяти километров в час, хотя ты вряд ли захочешь такое испытать. Можно также использовать двигатели для противодействия аэростату, чтобы посадить планер. Вот, попробуй. Этот рычаг отвечает за левый двигатель, этот – за правый, а вот стабилизаторы. Управлять двигателями – это раз плюнуть, а вот к стабилизатору надо немного привыкнуть.

Перед Ниргалом находилась вторая приборная доска. Он положил руки на рычаги и надавил. Планер повернул вправо, затем влево.

– Ух ты!

– Здесь электродистанционное управление, так что, если ты попытаешься нас убить, оно просто отменит команду.

– Сколько часов ты налетала, пока всему этому не научилась?

– А сам-то ты уже освоился, да? – Она рассмеялась. – Нет, на самом деле это требует часов сто или около того. Смотря что ты имеешь в виду под словом «научиться». Между сотней и тысячей часов существует плато смерти – после того, как люди расслабляются, но до того, как становятся реально хороши, с ними случаются неприятности. В основном это касается дельтапланеристов. А что до этих штук, то они ничем не отличаются от симуляторов, поэтому можно наработать часы там, а когда ты взлетишь по-настоящему, тебе включат электродистанционку, как будто ты не достиг необходимого времени налета официально.

– Как интересно!

И это действительно было интересно. Перекрещивающиеся размытые каньоны Лабиринта Ночи, тянувшиеся под ними огромной спутанной схемой… Подъемы и падения при резких порывах ветра… Громкие завывания за их частично закрытой гондолой…

– Как будто мы превращаемся в птицу!

– Именно!

Какая-то часть его понимала, что все будет хорошо. Сердце снова и снова наполнялась радостью.