Голубой Марс

А он избежал смерти. Не очень уверенно, но избежал. Он был жив, он вернулся домой! А эти лица в поезде – да что они знали? Они думали, что он был раздавлен Землей, но и считали, что он Ниргал-герой, не знавший поражений прежде, – они воспринимали его как персонаж истории, как образ. Они не знали о Саймоне, Джеки, Дао или Хироко. Они не знали ничего о нем. Ему сейчас было двадцать М-лет, он был мужчиной среднего возраста, который перенес все, что мог перенести любой другой, – смерть родителей, конец любви, предательство друзей, снова предательство друзей. Все это случалось с каждым. Но людям нужен был другой Ниргал.

Обогнув извилистые стены размытых каньонов Лабиринта Ночи, поезд вскоре оказался на старой каирской станции. Ниргал вышел в шатровый городок и с любопытством осмотрелся вокруг. Оплот наднационалов, Ниргал никогда не бывал здесь прежде, поэтому теперь с интересом оглядывал старые небольшие строения. Корпус жизнеобеспечения, поврежденный Красной армией во время революции, все еще выделялся разрушенными черными стенами. Он шел к городскому управлению по широкому центральному бульвару.

И она была там – стояла в вестибюле здания муниципалитета, у окна с видом на U-образный Лабиринт Нила. Ниргал остановился, его дыхание участилось. Она его пока не замечала. Лицо ее округлилось, но сама она была такой же высокой и изящной, как всегда. На ней была зеленая шелковая блуза и юбка более темного оттенка из какой-то грубоватой ткани. Блестящая копна черных волос спадала на плечи. Он не мог отвести от нее взгляд.

А потом она увидела его – и еле заметно вздрогнула. По-видимому, видеосвязи оказалось недостаточно, чтобы передать, как сильно он пострадал от земной болезни. Она вытянула к нему руки и двинулась навстречу. Не опуская их, она мысленно производила расчеты и тщательно скрывала истинную реакцию перед камерами, что всюду ее преследовали. Но он любил ее за эти руки. Он ощутил, как к его лицу приливает тепло, а когда они поцеловались, щечка в щечку, как знакомые дипломаты, оно покрылось румянцем. Вблизи она также выглядела на пятнадцать М-лет, словно с нее только сошел невинный цвет юности. Теперь она выглядела даже красивее, чем в юности. Некоторые говорили, что она проходит антивозрастную терапию с десяти лет.

– Значит, это правда, – проговорила она. – Земля чуть тебя не убила.

– На самом деле это был вирус.

Она рассмеялась, но ее взгляд при этом оставался таким же оценивающим. Она взяла его за руку и подтянула к себе, будто он был слепым. Хотя он знал некоторых из присутствующих, она все равно всех ему представила – лишь затем, чтобы обозначить, как сильно изменился узкий партийный круг с тех пор, как он его покинул. Но, конечно, он не мог этого заметить от переполнявшей его радости, и тут ход встречи нарушил плач. Среди них был младенец.

– Ах, – спохватилась Джеки, сверившись с наручной консолью. – Ее пора кормить. Познакомься с моей дочкой.

Она подошла к женщине, держащей запеленатое дитя. Девочке с пухлыми щечками и более смуглой, чем Джеки, было несколько месяцев, все ее лицо исказилось от крика. Джеки взяла ее с рук женщины и унесла в смежную комнату.

Ниргал, оставшись стоять на месте, увидел у окна Тиу, Рейчел и Франца. Подошел к ним, указал глазами в сторону Джеки – те закатили глаза и пожали плечами.

– Джеки не говорит, кто отец, – тихо сообщила Рейчел.

Это была не редкость: многие матери в Дорсе Бревиа поступали таким же образом.

Женщина, которая до этого держала ребенка, вышла от Джеки и сказала, что та желает поговорить с Ниргалом. Он проследовал за ней в комнату.

Там было панорамное окно с видом на Лабиринт Нила. Джеки сидела рядом, кормила ребенка и смотрела вдаль. Ребенок был голоден: закрыв глаза, жадно сосал и попискивал. Крохотные кулачки рефлекторно сжимались, будто пытаясь уцепиться за ветку или шерсть. И здесь, в этой хватке, будто заключалась вся человеческая культура.

Джеки раздавала указания помощникам – одновременно и присутствующим в комнате, и по видеосвязи.

– Не важно, что там скажут в Берне, нам нужно быть достаточно гибкими, чтобы заморозить любые квоты, если понадобится. Индии и Китаю придется просто с этим смириться.