Голубой Марс

– Из-за Меркурия волноваться не стоит, – заверила ее Зо. – Это тупик. Провинциальный городишко, где всем заправляет один культ. Никто не сможет расселить там много людей, никто. Поэтому даже если нам удастся вовлечь их в дело, большой роли они не сыграют.

На лице Джеки отразилось такое пренебрежение, будто проведенный Зо анализ положения был каким-то ребячеством, будто на Меркурии существовали некие скрытые ресурсы политической власти. Это раздражало, но Зо сдержала себя, не показав своих чувств.

Тут в столовую, разыскивая их, вошел Антар. Заметив их, улыбнулся, подошел и коротко поцеловал Джеки, затем чуть дольше – Зо. Он шепотом переговорил с Джеки, после чего та приказала ему уйти.

Зо в который раз заметила, как много стремления к власти было в ее матери. Она помыкала Антаром без особых на то причин, просто щеголяла властью, как многие женщины-нисеи, которые выросли при патриархате и питали к нему ненависть. Они не вполне понимали, что патриархат более не имел значения и, вероятно, никогда не имел и прежде – он всегда был стиснут сжатием Кегеля[41], подчиняясь закону утробы, который действовал вне патриархата, имея биологическую силу, неподвластную простой политике. Женщины обусловливали сексуальное удовольствие мужчин, саму жизнь – при патриархате это было столь же естественно, как и в любых других условиях. И это невзирая на все стремление подавить женщин, на весь страх перед ними, который выражался столькими способами – в пурде, клиторидэктомии, бинтовании ног и других, поистине ужасных вещах, безжалостных и отчаянных, какое-то время пользовавшихся успехом, но теперь сгинувшим без следа. Теперь бедолагам-парням приходилось заботиться о себе самим, и это было нелегко. А женщины вроде Джеки их погоняли. И женщинам вроде Джеки нравилось их гонять.

– Я хочу, чтобы ты отправилась в систему Урана, – продолжила Джеки. – Там сейчас закладывают новое поселение, и я хочу начать с ними отношения как можно раньше. Кроме того, ты можешь передать сообщения галилеянам, а то они начинают выходить за рамки.

– Мне нужно поработать немного в кооперативе, – сказала Зо, – иначе кто-нибудь догадается, что это прикрытие.

Спустя несколько лет, проведенных среди диких на плато Луна, Зо вступила в кооператив, служивший ширмой для «Свободного Марса», что позволяло ей и другим рабочим выполнять партийную работу, не выдавая своей основной деятельности. Этот кооператив занимался строительством и установкой защитных сетей над кратерами, но она не занималась там реальной работой уже больше года.

Джеки кивнула.

– Тогда побудь там какое-то время, а потом вылетай. Через месяц или около того.

– Хорошо.

Зо было интересно увидеть внешние спутники, поэтому и согласилась легко. Но Джеки в ответ лишь кивнула, словно не допускала мысли, что она могла отказаться. Ее мать явно не обладала богатым воображением. Зо, несомненно, унаследовала это качество от отца, да прибудет с ним ка. Она не знала, кем он был, да и если бы узнала сейчас, это лишь ограничило бы ее свободу, но была ему благодарна за эти гены, за то, что не дал ей стать копией Джеки.

Зо встала, слишком изнуренная, чтобы выносить свою мать слишком долго.

– Ты выглядишь усталой, а я совсем вымоталась, – сказала она и, чмокнув Джеки в щеку, направилась в свою комнату. – Люблю тебя. Тебе, наверное, пора уже проходить новую терапию.

Ее кооператив располагался в кратере Морё в столовых горах Протонил между Мангалой и Брэдбери-Пойнтом. Это был крупный кратер, прерывавший длинный склон Большого Уступа и спускающийся к полуострову, на котором находился Перешеек Буна. Здесь постоянно разрабатывали новые разновидности молекулярных сетей на замену более ранним материалам и старым шатровым тканям. Та сеть, что они установили над Морё, была новейшим изобретением – пластик из полигидроксибутирата, волокна которого собраны из соевых бобов, выведенных специально для того, чтобы производить ПГБ в хлоропластах. Сеть удерживала собой что-то наподобие инверсионного слоя, благодаря чему воздух внутри кратера был на тридцать процентов плотнее и существенно теплее, чем снаружи. Эти сети сглаживали резкий переход биомов из куполов под открытый воздух, а если установить такие насовсем, они создавали приятный мезоклимат на значительных высотах и широтах. Морё достигал сорок третьей северной широты, и зимы снаружи него бывали весьма суровыми. А с сетью они могли содержать теплолюбивый горный лес, внося в него разнообразие экзотическими растениями, выведенными на основе тех, что растут на восточноафриканских вулканах, в Новой Гвинее и Гималаях. Летом же на дне кратера становилось весьма жарко, и странные колючки, расцветая, благоухали, как духи.