Голубой молоточек

- С тех пор, как я был маленьким, мы жили в том же доме на Олив-Стрит. Он не всегда был такой трущобой, как сейчас. Мама намного лучше следила за ним, а я помогал ей. У нас были всякие квартиранты, медсестры из клиники и тому подобное... - он говорил таким тоном, словно проживание квартирантов являлось Бог весть какой привилегией. - Самое лучшее время у нас было перед приездом отца из Канады... - он уставился в стену за моей спиной, на которой подрагивала тень моей всклокоченной шевелюры.

- А что он делал в Канаде?

- Работал на разных должностях, преимущественно в Британской Колумбии. Когда-то он любил работу. Мне кажется, что они с матерью и тогда уже не слишком ладили. Позднее я понял, что он, видимо, потому и не жил дома. Но меня это очень огорчало, насколько помню, я впервые увидел отца, когда мне было шесть или семь лет.

- А сколько тебе сейчас?

- Тридцать два, - неохотно признался он.

- У тебя было достаточно времени, чтобы излечиться от обиды, вызванной отсутствием отца...

- Я не это имел в виду! - он был зол и обижен. - Я не собираюсь оправдываться за его счет!

- А я этого и не говорил.

- В сущности, он был мне хорошим отцом, - он задумался над своим утверждением и слегка поправился. - Во всяком случае, сразу после своего возвращения из Канады, когда он еще не пил так. Я в самом деле любил его тогда! Иногда мне кажется, что я до сих пор люблю его, несмотря на все эти кошмарные штучки.

- Какие именно?

- Несет чушь, рычит, ломает мебель, угрожает матери, рыдает... Не может удержаться ни на одной работе... Изобретает все новые безумные идеи, пьет тайком вино - только на это он теперь и способен! - голос его стал высоким и ломким, как у оскорбленной жены. Я подумал, не повторяет ли Фред подсознательно интонации своей матери.

- А кто приносит спиртное?

- Мать. Я не знаю, зачем она это делает, но доставляет ему выпивку весьма исправно. Иногда, - прибавил он совсем тихо, - мне кажется, что она так ему мстит...

- За что?

- За то, что он поломал жизнь себе и ей. Я как-то видел, как она стоит и смотрит на него, мотающегося от стены к стене, так, словно это зрелище доставляет ей удовольствие. И в то же время она - его преданная рабыня и приносит ему выпивку. Такая утонченная форма мести... Эта женщина отреклась от всего женского в себе...

Фред поразил меня: исследуя жизнь, являвшуюся основным источником его тревог, он избавился от привычного комплекса неполноценности, тон его стал глубже и серьезней, худое мальчишечье лицо и длинный нос словно бы уже не так контрастировали с усами. Я почувствовал, что во мне пробуждается что-то вроде уважения к нему и даже надежда на лучшее.

- Она несчастная женщина, - сказал я.

- Знаю. Они оба несчастны. Трагедия в том, что они встретились - это было плохо для обоих. Думаю, мой отец имел все задатки для того, чтобы стать достаточно уважаемым человеком. Разумеется, мать на голову ниже его и, возможно, это ее раздражает, но и она многого достигла. Она имеет диплом сестры милосердия и немалый опыт, а кроме того ухитряется параллельно с работой присматривать за отцом. Это нелегко.

- Люди часто руководствуются в своих действиях чувством долга.

- Она сделала больше. Благодаря ей я смог закончить колледж. Не представляю, где она брала на это деньги.

- У нее нет дополнительных источников дохода?

- Были до момента, когда съехал последний квартирант, уже очень давно.

- Кроме того, как я узнал прошлой ночью, она потеряла место в клинике.

- Это не совсем так. Она ушла сама, - голос Фреда утратил мужественность и стал пискливым. - В этом пансионате, "Ла Палома", ей предложили значительно лучшие условия...

- Это не кажется мне правдоподобным, Фред.

- Честное слово! - он еще повысил голос, глаза его болезненно блестели, усы топорщились. - Вы что, обвиняете мою мать во лжи?!

- Все мы ошибаемся...

- Вот и вы ошиблись, говоря так о моей матери! Возьмите обратно свои слова!

- Какие именно?

- То, что вы сказали о матери! Она не торгует наркотиками!

- Я никогда не обвинял ее в этом, Фред.

- Но вы имели это в виду! Вы имели в виду, что ее выгнали из клиники, потому что она крала наркотики для продажи!

- Руководство клиники это утверждает?

- Да! Это банда жестоких лгунов! Моя мать никогда бы так не поступила! Она всегда была порядочной женщиной! - слезы потекли из его глаз, оставляя на щеках влажные полосы. - Я был ненормальным, жил в стране фантазий, а сейчас вижу это...

- Что ты имеешь в виду, Фред?

- Я верил, что мне удастся совершить открытие, которое прославит меня среди людей искусства. Думал, что, если мне удастся добраться до миссис Мид, она поможет мне найти этого художника, Хантри. Но я оказался в дураках и причинил своей семье еще большие неприятности!

- Ты сделал все, что мог, Фред.

- Неправда! Я идиот!

Он повернулся спиной ко мне. Дыхание его постепенно выравнивалось, да и я дышал все спокойнее. Перед тем как заснуть я вдруг понял, что начинаю любить его.