Голубой щенкен (СИ)

— Но кое-что я всё же не понял, — после долгой паузы заговорил Бывалый, отставив пустой контейнер в сторону. — Почему чёрная масть — это настолько плохо? Я слышал, что чёрные фелодцы приносят несчастья, но мне сложно поверить, что такая развитая цивилизация будет убивать своих детей из-за беспочвенных суеверий.

Катэ ответил не сразу. Он подумывал просто закрыть эту тему, но становилось очевидным, что этот чудак так просто не отстанет.

— Ты прав, дело не столько в самих суевериях, сколько в причине, по которой они зародились, — вздохнув, всё же признал он. — Как ты знаешь, мой народ очень гордится своим многоцветием. И так уж сложилось, что носители чёрного цвета ставят под угрозу всю фелодскую культуру.

— Каким образом? — нахмурился Робин, внимательно слушая.

— Самим своим существованием. Ведь чёрный цвет подавляет любой другой. Обычно дети наследуют окраску одного из родителей. Иногда с пятнами в тон второго, а изредка получается усреднённый тон. Но если один из родителей чёрный, цвет второго просто не имеет значения — за редким исключением, их потомки всегда будут чёрными, на многие поколения вперёд.

— Кажется, я начинаю понимать… У землян есть что-то подобное с цветом волос, только чаще наоборот. Например, я потомственный рыжий, — Бывалый с гордостью провёл пятернёй по своим волосам. — Значит, один из твоих родителей был чёрным?

— Нет, я родился в ничем не примечательном прайде, — пожал плечами Катэ. — Обычный матриархальный шестигранник без дублей по тону. Мать из красного рода, а отец… ну, определённо не чёрный — таких она бы ни за что не приняла в свой прайд.

Робин с хмурым видом молчал несколько секунд.

— Прости, но твоя мать кажется мне… довольно жестокой, — поёжился он.

— Жестокой?.. Да ни один лидер в здравом уме не поступил бы иначе! — горько усмехнулся фелодец. — И правильно бы сделал… Иначе от фелодского многоцветия уже давно остались бы одни воспоминания. Таким, как я почти невозможно продолжить свой род в многоцветном прайде — они слишком боятся «несчастий», главным из которых стало бы рождение ещё одного чёрного.

— Получается, вы от рождения обречены на одиночество? — Робин вновь уставился на него своим фирменным грустным взглядом.

— С чего ты взял? — покосился на него Катэ. — Тем чёрным, кто всё же родился и не был съеден, никто не мешает сбиваться в монохромные прайды. По молодости я даже жил в таком, хотя и недолго. Не выдержал и при первой же возможности покинул планету с шайкой третьесортных пиратов.

— Там было настолько плохо жить?

— Ну, как тебе сказать?.. — поморщившись, Катэ соскользнул по атласной подушке на пол и уставился в потолок. — Это было очень унылое сборище, каждый член которого предпочёл бы быть где угодно, только не там. У каждого была своя грустная история и прескверный характер, а всеобщее уныние постоянно нагнетало само себя. Хуже всего, что все ходили с депрессивной белой шевелюрой, из-за чего мы даже не смогли определить лидера. А что это за прайд, если никто не готов нести за него ответственность?..

— Подумать только… — мрачно качал головой Робин. — Сказать по правде, ты первый чёрный фелодец, которого я знаю лично. Мне никогда и в голову не приходило, почему вас так мало.

— Вообще-то, в древности чёрный род был едва ли не самым многочисленным. Говорят, он зародился на крошечном вулканическом острове, с которого распространился на оба материка, стоило им освоить мореплавание. А потом была война. К её концу разноцветные династии даже прекратили враждовать между собой и объединились против этой «чёрной чумы». В конечном итоге чёрный род был почти полностью стёрт с лица Фелоды…

— Звучит ужасно… — тяжело вздохнув, Робин прилёг рядом с ним на бок, согнув в коленях свои длинные ноги. — Хотя в истории моей планеты тоже хватает кровавых страниц. Но если чёрных истребили, почему же они рождаются до сих пор?

— Этого никто не знает наверняка, — ответил фелодец, даже не глядя на него. — Некоторые учёные даже считают, что чёрный был единственным цветом наших далёких предков. Другие винят случайные мутации и выводят сложные схемы смешения цвета. Но для тех, кому не повезло родиться с «несчастливым» окрасом, причины уже не имеют значения…

Несколько секунд Бывалый молчал, и Катэ, глядя на звёзды, слышал только его напряжённое сопение. Не выдержав, он всё же посмотрел на землянина.

— Ну, в чём дело? — устало спросил он.

— Киса, не пойми меня превратно, но мне сейчас нестерпимо хочется тебя обнять, — признался Робин, шумно вздохнув, и прикрыл глаза. — Вот честно, держусь из последних сил, и только потому, что ты попросил.

— Вот и правильно! — похвалил его Катэ, слабо улыбнувшись. — Продолжай в том же духе.

Но не успел он подумать, что Робин наконец-то становится менее невыносимым, как тот резко притянул его к себе, обхватив обеими руками.

— Надолго же тебя хватило… — недовольно свёл брови фелодец.

— Прости, не смог сдержаться! — всхлипнул Робин, прижавшись ещё плотнее. — Ты такой мягкий, пушистый… и грустный! Последнее нужно срочно исправить!