Голубой вереск

Иэн повернул машину, и они направились обратно к городу. Они пересекли мост из красного песчаника через реку Несс и подъехали к оживленному торговому центру. Проезжая мимо знаменитого магазина Макферсона, торгующего оружием и рыболовными снастями, Иэн решил было остановиться, чтобы купить мух для ловли лосося, но затем передумал. Чем скорее они покончат с этим делом, тем лучше. Жизнь будет просто невыносима до тех пор, пока герцог не получит обратно свой голубой вереск.

Весь предыдущий вечер секретари Беатрис обзванивали всех Стюартов, указанных в телефонном справочнике, но все безрезультатно. Затем из списка избирателей и благодаря помощи издателей перечня улиц им удалось составить список всех остальных Стюартов, живущих в Инвернессе.

Они посовещались, как лучше с этими Стюартами связаться. Иэн предложил послать им всем по заранее оплаченной телеграмме, но от этого способа пришлось отказаться на том основании, что похититель вереска не захочет в этом признаться; от одного только вопроса о посещении замка Аркрэ у него возникнут подозрения, и он не скажет правду.

— У нас есть только один выход, — наконец решил Иэн. — Нам придется заглянуть в каждый дом.

— Хорошая идея, — одобрил герцог. — Каковы шансы напасть на тех самых Стюартов с первого раза?

— Приблизительно миллион к одному, — ответил Иэн, но когда увидел список из пятидесяти трех Стюартов, простонал и добавил еще один миллион.

Герцог прибыл в Скейг задолго до того, как все собрались или даже закончили свой завтрак. Было решено, что с ним поедут Иэн, Хэмиш и Кэти. Дети были уверены, что смогут узнать ту маленькую девочку, если вновь увидят ее. Мойда, в свою очередь, пообещала, что обязательно узнает взрослых.

Герцог, не желая столкнуться с трудностями лицом к лицу в одиночку, хотел, чтобы с ними поехали Беатрис и Линетт, но Беатрис наотрез отказалась.

— У меня слишком много дел здесь, Арчи, — сказала она. — Кроме того, сомневаюсь, что смогу оказать вам помощь, а Линетт будет очень скучно, и она наверняка устанет.

Линетт согласилась с решением Беатрис, хотя в глубине души ей не нравилось, что Иэн слишком увлекся проблемой герцога. Его общение с Мойдой и детьми просто выводило ее из себя, но у нее хватило ума не подавать виду.

Мойда была ей крайне неприятна, мысленно Линетт называла ее не иначе как «эта наглая сквоттерша». Никто в ее присутствии не упоминал о красоте Мойды, но от внимания Линетт это не укрылось. Хотя она сказала себе, что нисколько не ревнует Иэна, но все же считала, что чем меньше он видит женщин моложе пятидесяти, тем лучше.

После обеда ей удалось остаться наедине с Иэном, уведя его от Беатрис и герцога в одну из гостиных на первом этаже.

— Давай немного побудем вместе, — с очевидным умыслом произнесла она. — Я устала от разговоров о голубом вереске и всего, что с ним связано.

Иэн знал, что ей нужно.

— Мы поговорим о тебе, дорогая, — с деланым чувством произнес он, заключая ее в объятия.

— О нас, — поправила его Линетт. — О тебе и обо мне.

— Мы единое целое, — улыбнулся Иэн, прижимаясь щекой к ее щеке.

Но даже произнося эти слова, он понимал, как они неискренни. Его соединяла с Линетт только их любовь; во всем остальном они были далеки друг от друга. Но он любил ее! Любил ее прекрасное лицо, изящный вздернутый носик и красиво изогнутые губы.

— Поцелуй меня, — приказал он, — поцелуй меня, чтобы я тебе поверил.

Линетт приблизила свои губы к его губам. На мгновение Иэн взглянул на нее и затем жадно накрыл ее рот своим. Он знал, что ему было от нее нужно, и, опасаясь, что она не сможет или не захочет дать это ему, он намеревался в случае необходимости взять это силой. И все же, спрашивал он себя, чего же именно он хочет? Как он объяснит Линетт ту страсть, что неожиданно поселилась в глубине его сердца?

Через час, когда они вернулись в библиотеку, на щеках Линетт выступил румянец, а глаза светились подобно звездам. На этот раз Иэн напомнил ей, что следует быть благовоспитанными и вернуться к «цивилизации».

На самом деле, как бы Линетт ни возражала против этого, Иэн действительно был заинтересован в поисках пропавшего растения герцога. К подобным вещам он относился с чувством юмора, и пусть даже он будет жаловаться после безрезультатного посещения тридцати двух домов, в нем проснулся охотничий инстинкт. Он был готов куда угодно ехать и что угодно делать, только не признать поражение.

Мойда тоже склонялась к такому мнению. Как и у Беатрис, герцог вызывал у нее материнские чувства. Одна только мысль о его проблеме заставляла ее волноваться и задумываться о том, правильно ли она расслышала фамилию этих людей. Поначалу Мойда была твердо уверена, что не ошиблась, но — это часто случается в ситуациях неопределенности — в конце концов засомневалась.

— Я уверена, что их фамилия Стюарт, — бормотала Мойда, и Кэти, видя ее беспокойство, взяла ее за руку.