Голубые мустанги

Где-то в конце шестидесятых годов, в "эпоху Брежнева", появилась эта песня-шляггер: "С чего начинается Родина? Со стука вагонных колес...". Для меня и для многих моих ровесников Родина, действительно, началась со стука вагонных колес. До того жили мы в своих городах и деревнях, не вдаваясь глубоко в заботы взрослых. Малые дети, мы самоидентифицировались уже в годы войны. Мы не придавали значения тому, что Колька русский, а я татарин, дружили и дрались независимо от принадлежности к той или иной национальности. Только здесь, в тесноте заколоченных вагонов, пришло к нам, детишкам, национальное самосознание.

- Почему у нас все отняли и везут куда-то? - спрашивал я у отца.

- Потому, что советская власть решила отправить нас в ссылку, - отвечал отец.

- А почему Колька остался, мне с ним было бы веселей, - хныкал я, - почему Кольку не отправили в ссылку?

- Потому, что Колька русский, а ты крымский татарин, - отвечал отец.

 Так пришло ко мне понимание того, что я крымский татарин и только по этой причине меня ночью выгнали из дома, не позволили взять любимые книжки и игрушки, погрузили в вагоны для скота. А Колька остался у себя дома, ему хорошо, как и прежде, он спит, как когда-то я, в кровати, потому что он русский.

А я крымский татарин, мне голодно, мне страшно, меня куда-то везут в этом ужасном движущемся ящике, где плачут взрослые люди, где умирают старики и больные, и обернутые в белое полотно трупы лежат посереди вагона - места у стен удобны для живых.

Где мои игрушки и книги, где моя всякая одежда, где посуда, из которой я ел и пил? Где все то, что было недавно моим? А у Кольки все свое осталось, а может, он и мое оставленное прихватил, потому что он остался жить в том дворе, где жил и я, потому что он русский.

 Вот так, господа-политологи, формируется национальный менталитет в России.

Летом семьдесят пятого года я ехал в маршрутном автобусе из Крымской астрофизической обсерватории в Бахчисарай. В салоне автобуса были расклеены плакаты, призывающие беречься от гриппа. Одна часть плакатов была на русском языке, другая - на украинском. Пьяный мужик вдруг начал ругаться во весь голос.

- Везде говорят, что Крым русский, чего же плакаты на украинском развесили? Сорвать их надо, к такой их матери! Крым - русская земля! Не надо нам здесь хохлов!

Тут другой пассажир, по-видимому, украинец, подал свой голос.

- Чего кричишь? Крым - это украинская земля! И не выступай, шовинист вонючий!