Голубые песцы

– Он больной, – ответил Тыплилык.

Цой слез с кровати и попытался расшевелить песца, тыча ему в нос свёрнутой газетой. Урэвтэгин принёс от Решетовой стакан, а рядом поставил запотевшую эмалированную кружку с водой.

– Скорей садись. Вот спирт. Я его разведу по своему рецепту.

Тыплилык опустился на стул. Он молча выпил спирт и закусил припасённым предусмотрительным Урэвтэгином куском вяленой юколы.

– Верно, хорошо? – заглядывая в глаза, спросил Урэвтэгин. – А то на тебе лица нет. Ещё бы! Уморился. Для некоторых пурга – это вроде непредусмотренный отпуск, а ты всё работаешь… Скоро пойдём ужинать в столовую.

В буфете Тыплилык взял несколько банок сгущённого молока и мясных консервов. Хотел было купить компота в стеклянных банках, но усомнился: едят ли голубые песцы фрукты…

Раздобыв у Полины Андреевны жестяную миску, Тыплилык развёл в тёплой воде сгущённое молоко и попытался накормить больного.

Урэвтэгин и Цой стояли позади него и давали советы:

– Соску надо, – сказал Цой.

– Сжуёт, – заявил Урэвтэгин. – Это же не дитя, а взрослый зверь.

– Такой маленький? – усомнился Цой.

– Разве он маленький? По-моему, самый нормальный. Песец как песец, – успокоил его Урэвтэгин.

– Намочи кусок хлеба в молоке и сунь в пасть, – подсказал Цой.

У артистов раздобыли хлеб, размочили в молоке. Тыплилык сунул хлеб зверю в морду. Песец оскалился и чуть не схватил острыми клыками за руку.

– Кусается, – проронил Цой.

Песец облизал морду и вдруг потянулся к миске. Он лакал молоко, как собака. Тыплилык торжествующе посмотрел на товарищей. На душе у него стало теплее – то ли подействовал спирт, то ли оживший песец оживил и его.

– Теперь будем здоровы, – сказал Тыплилык, неизвестно к кому обращаясь.

В этот вечер Тыплилык не спал долго. Давно потух свет, а он все ворочался на кровати, вздыхая, и всё думал: где раздобыть корм? Консервов на них не напасёшься. Да и кто разрешит кормить песцов сгущённым молоком?.. А сдохнет песец – платить же придётся Тыплилыку… Стихийное бедствие? Всё равно Михненко скажет, что виноват Тыплилык. Чего, мол, мало запасал корма. Матрёна Ермиловна сильно будет кричать, если придётся платить. А вдруг она не захочет отдавать деньги? Тогда Тыплилыка будут судить и посадят в тюрьму. Цой говорил, что видел оленину в магазине… А что, если?.. Деньги есть. Почти полторы тысячи… В этом посеёке живут в основном русские. Они покупают мясо килограмма по два, по три. А в такую погоду желающих ходить по магазинам немного. Как он раньше об этом не подумал! Так всё просто…

Тыплилык улыбнулся в темноте, перевернулся на другой бок и быстро уснул.

Тыплилыку снова снилась встреча в районном центре. Толпа народу выкрикивала приветственные слова. Лаяли собаки – многие приехали встречать песцов на нартах. Люди подступали к самолёту. Голоса становились всё громче и громче, и почему-то в выкриках Тыплилык слышал больше негодования, чем радости по поводу его благополучного прибытия, Тыплилык увидел, как Михненко с поднятыми кулаками бросился к самолёту, взмахнул руками… Тыплилык отпрянул назад… и проснулся.

Неужели сон продолжается с открытыми глазами? Негодующие крики до сих пор звучат и даже как будто стали громче.

– Проклятый зверь! Чтоб ты подох!

Голос очень знакомый. Тыплилык повернулся и увидел взлохмаченную голову Урэвтэгина.

Охотник держал в руках торбаса с объеденными до основания завязками.

– Посмотрите, какая дыра! В чём буду ходить! – причитал Цой, разглядывая свои унты. – Выел, негодный!

Привлечённые шумом, в комнату заглядывали любопытные.

Тыплилык соскочил с кровати и подбежал к песцу, который спокойно лежал на своей мешковине и равнодушно поглядывал на разгневанных людей. От его жалкого понурого вида ничего не осталось. Зверь облизывался и осматривался: что бы ещё погрызть?

– Я немедленно переселяюсь! – заявил Цой. – Лучше буду спать в коридоре, чем в этой вонючей комнате!

– Так можно голым остаться, – сказал Урэвтэгин, продолжая изучать объеденные торбаса.

– Надо было запрятать обувь, – пытался оправдаться Тыплилык. – Он же неразумный по сравнению с вами.

Почему-то эти слова рассердили Цоя.

– Как ты можешь сравнивать человека со зверем! Мало того, что в людское жилище привёл дикого песца!

– Он не дикий, он клеточный, – сердито поправил Тыплилык.

Впервые в жизни он возражал человеку, который по положению был выше его. Но как тут не возмутиться! Только вчера вечером Цой сюсюкал и становился на колени перед песцом, а сегодня готов выкинуть его на улицу. И комната, видите ли, сразу стала вонючей…

Вбежала Майя Решетова. У неё рассыпались волосы, лицо раскраснелось.

– Это правда, что песцы разбежались? – взволнованно спросила она.

Дверь отворилась, и решительная фигура Полины Андреевны заняла весь проём.

– Тыплилык! – загремел её голос. – Что вы тут натворили?

Тыплилык, единственный спокойный человек в комнате, ответил:

– У меня заболел песец. Голубой. Очень дорогой. Я за него отвечаю. Ему надо было в тепле полежать. Вот я его и принёс.

– Вам известно, что здесь гостиница, а не звероферма? – грозно спросила Полина Андреевна.

– Известно, – ответил Тыплилык, – но…