Голубые столбы Тиэлии

Тиэлянин прошел в синюю комнату, подошел к одной из сген, нажал ребром ладони на одну из ее панелей, которая мгновенно поднялась вверх. Под панелью был расположен щиток с клавишами.Тонкие пальцы Тана пробежали по ним. Синий цвет комнаты постепенно начал блекнуть, и вскоре стены и мебель стали белыми, как молоко. Тогда мальчик еще раз приложился к клавишам. И обшивка стен начала наливаться соком юных майских листочков.

— Цветореабилитация, — коротко объяснил Тан Рыбину.

— Если тебе по вкусу такой колер, можешь обживать комнату.

Вовочка втащил пожитки в жилище и начал осматри-ваться.Здесь стоял стол с вычурно вырезанными ножками. Возле него расположились мягкие кресла с обивкой, похожей на бархат. Одна стена комнаты была совершенно прозрачная, через нее открывался вид в буйный сад. На другой стене висел огромный кино- или телеэкран. Больше тут ничего не было.

— А на чем же я буду спать? Где умываться? Куда сложу вещи? — начал вслух размышлять Рыбин.

Тан хлопнул себя по лбу.

— Голова моя садовдя! Ясное дело, вам все нужно рассказать и показать. Если сам знаешь, то это не значит, что об этом ведают все. Сейчас, Вовочка, объясню. Обивка стен, как видишь, разделена на квадраты. Стыки квадратов — своеобразные ключи для открывания различных подсобных помещений. В стене, на которой экран, расположены встроенные шкафы. Нажимай ребром ладони на любой стык.

Вовочка охотно выполнил распоряжение. Перед ним распахнулись дверцы ловко замаскированного большого шкафа, li стене рядом Рыбин обнаружил вход в ванную комнату и спортивный зал. В третьей стене были спрятаны кровать и выход в сад.

— Так что парадным входом можешь не пользоваться, пли тебе захочется ночью вдруг выйти понюхать цветочки,

— сказал Тан. — Выползешь прямо из своей комнаты.

Располагайся, отдыхай, а я пойду проинформирую остальных, как пользуются нашими удобствами.

Перво-наперво Тан отправился к бабушке Евдокии. Как-никак она была старейшиной их экспедиции. Старушка распаковывала сумки. Банки-склянки с соленьями и вареньями она ставила на пол, кастрюльки и провиант складывала на стол.

— Евдокия Петровна, — обратился к ней Тан. — Я должен вам рассказать, как пользоваться удобствами этой комнаты.

— Погоди, Тимофеюшка, дай разобраться с хозяйством. Ты, голубчик, лучше показал бы мне кухню. Нетто я всю амуницию в таких хоромах держать буду?! Пришлось Тану вести старушку на кухню. Здесь Евдокия Петровна пришла в умиление. Ее поразила стерильная чистота помещения и его огромные размеры. На кухне стояли большой белый обеденный стол и такого же цвета стулья. Три небольших белых столика примыкали к другой стене.

— Эти маленькие столы — для приготовления пищи, — объяснил старушке Тан. — Один для рыбных блюд, второй для мясных, третий — для овощных.

Он нажал над каждым из них выемку между панелями, и старушка увидела, как в стене обнажились шкафчики, в которых лежали, стояли и висели ложки, ножи, кастрюльки и прочие приспособления для приготовления пищи. Но особенно сразила Евдокию соседняя стенка. В ней был спрятан необъятный сервант для посуды. Столовые, чайные, кофейные сервизы из самого высококачественного фарфора, хрустальные бокалы, рюмки, вазы позванивали и сверкали в его чреве.

— И нетто в каждом доме на кухне у вас такое богатство спрятано? — поинтересовалась Евдокия Петровна.

— Нет, — ответил Тан. — Мы же не едим такую пищу, как вы. У нас концентрированное питание.

— Как же это ”не едим”? — удивилась старушка. — Я же видела, как вы с Таечкой у нас за обе щеки нашенскую еду наминали. Только треск шел...

Тан приложил палец к губам. Евдокия Петровна поняла, что об этом пока лучше помотчать, и решила подмаслить хозяевам:

— Значит, такая роскошь только для гостей. Уважаете, выходит, нас. Хорошие вы люди!

Но мальчик почему-то не поддержал разговора относительно ’’уважения”. А Евдокия Петровна и не настаивала. Ока считала, что уважение между людьми — вещь обязательная. Бабушка начала греметь кастрюльками, расставлять банки в шкафчики. Когда все было засунуто в нужные ячейки, старшая Семина поинтересовалась:

— А готовить-то, милок, на чем?

Тан показал рукой на четвертый белый стол, расположившийся чуть поодаль от трех остальных.

— Что ты, сердешный, чай, на столе не варят?! — испугалась Евдокия.

—- Поставите, бабушка, кастрюлю или сковородку на этот самый ”стол”, — терпеливо втолковывал ей Таи, — нажмете на голубую кнопку, которая выходит из ножки стола. Когда еда будет готова, нажмете на красную кнопку...

— И все? — недоверчиво спросила Евдокия.

— И все, бабушка! — засмеялся Тан. — Теперь я пошел к ребятам. А вы чувствуйте себя как дома.

— Погодь, милок, погодь! — остановила его Евдокия. — Ты скажи этим неслухам, чтобы отдохнули немножко и сходили на этот, как ею... ”Анти...”, все забываю... Так и просится на язык антихрист...

— ’’Аитистат”, — подсказал Тан.

— Во-во, — закивала Евдокия. — Пусть притащат оттуда картошку. Без нее, родимой, ни суп не сваришь, ни второе не приготовишь...