Голый край

Весь день я занималась тем, что подготавливала товар на продажу в Скаген, контролировала работу каменотесов и пыталась выяснить, почему мыло получилось твердым благодаря морской воде.

Ответ на последний вопрос оказался не таким простым, как я думала. Дело в том, что если просто варить мыло на основе морской воды, то получится в лучшем случае обыкновенный мыльный клей. Разгадка же оказалась немного сложнее – как выяснилось, если добавить уже полноценные гранулы соли в остывающий мыльный клей, то оно быстро начинает твердеть по мере остывания. Таким образом, нам нужно было возобновить производство соли в промышленных масштабах, а значит дел у нас было еще больше, чем я думала.

Ближе к вечеру был собран торговый караван, состоявший всего из двух немолодых мужчин, которых снабдили засохшим хлебом в качестве провианта, а на плечи водрузили твердое и жидкое мыло в горшках. Хьялдур что-то прошептал посланникам, благословил их, и они отправились в путь. По моим расчетам, если они будут двигаться достаточно быстро, то к наступлению темноты смогут преодолеть добрых десять лагов, именно поэтому их и отправили сейчас, а не утром.

Когда же они ушли в сторону Скагена, я вспомнила про запланированную на вечер тренировку. Давно пора было возобновить уже занятия с пиявками, в конце концов, нужно ведь держать себя в тонусе, быть готовой защищаться в случае очередного нападения.

Мы с пиявками и Свеном собрались на вершине фьорда, где скалы поросли голубоватым мхом, а поверхность была достаточно ровной. Снорри, к тому же, притащил на нашу тренировочную площадку небольшой обрубок пня, на котором углем была нарисована мишень – это было сделано для нас с Кирой.

– И что, ты предлагаешь мне тренироваться с детьми? – саркастично заметил Свен, когда ему вручили крепкую деревянную дубинку.

– Пиявки, – коротко сказала я, а затем цокнула языком.

Такой код у нас уже был отработал, и во мгновения ока Снорри ударил Свена по коленям, заставляя потерять равновесие, Варс вполсилы ударил его палкой по лбу, когда парень открылся, а Кира запрыгнула ему на шею, приставляя к горлу нож.

– Еще вопросы? – усмехнулась я.

Свен хмыкнул, а затем кивнул мне в ответ, дав понять, что понял, к чему я клоню.

И мы начали тренировки. Мальчики занимались отработкой техник ближнего боя, причем Свен и Снорри выбрали дубинки, а вот у Варса, моего маленького храброго волчонка, прекрасно получалось орудовать древковым оружием. Мы же с Кирой соревновались в меткости, осыпая мишень деревянными стрелами с обожженными наконечниками.

После пары часов тренировок мы решили сделать перерыв, и пока мы уплетали простенький ужин из черствых лепешек и красной рыбы, в воздухе то и дело витали бессмысленные, простые разговоры ни о чем. Забавно было наблюдать, как вместе со Снорри теперь ворчал и Свен, когда я рассказывала им о своих планах. Думаю, они прекрасно поладят.

Так мы занимались до темноты, когда уже невозможно было продолжать из-за банального отсутствия света, а затем с Кирой и Варсом я наперегонки понеслась вниз по склону, к нашему лагерю.

И так у меня проходили все последующие дни. В работе, в решении проблем и в тренировках. Впрочем, новых событий долго ждать не пришлось – на четвертый день вернулись из Скагена наши посланники, за которыми послушно следовал огромный, рогатый турн, груженый огромным количеством шкур ненормально большого размера.

– Это что за шкуры-то такие? – удивленно спросила я, когда мужики стали разгружать их.

Один из «торговцев», пожав плечами, непринужденно ответил:

– Мамонты. Вродь как они севернее Скагена ходют, там их и ловят.

Я усмехнулась. Даже для меня это стало небольшой приятной неожиданностью.

Таким образом, за два горшка жидкого мыла и два брекета твердого мы получили шкуры двадцати мамонтов, а вместе с ними еще и целого турна. Дела постепенно налаживались, и это не могло не радовать.

И время шло.

Еще неделя понадобилась нашим плотникам, чтобы завершить каркасы трех огромных шатров из шкур – пока что мы решили поселить людей в этакие общежития, поскольку никак не могли предоставить каждой семье собственное жилье.

Удивило меня то, как мастера обрабатывали древесину. Дело в том, что для работы они использовали достаточно сложные инструменты, внешне напоминающие упрощенный рубанок, в котором было специальное место для крепления каменного точила, для прочности закрепляемого еще и плотно обмотанным вокруг шпагатом.

При помощи этого инструмента они хоть и медленно, но могли обрабатывать стволы деревьев, стачивать лишнюю толщину и, по заверениям Кнуда, именно этими инструментами они изготавливали доски для кораблей. Разница лишь в том, что для изготовления досок бревно нужно было еще и расщепить, а в нашем случае достаточно было лишь поверхностной обработки бревен для придания им гибкости.