Голый завтрак

То и дело отключаюсь. Прошлой ночью проснулся оттого, что кто-то сжал мою руку. Оказалось, это моя другая рука... Заснул, читая, и слова приобрели значение кода... Преследует навязчивая идея кодов... Есть такие болезни, которые дешифруют кодированное донесение...

Принимаю дозу на глазах у Д. Л. Зондирую вену на моей грязной босой ноге... Чувство стыда у наркотов отсутствует... Они невосприимчивы к чужому отвращению. Сомнительно, что чувство стыда может существовать в отсутствие либидо... Стыд наркота исчезает вместе с его несексуальной общительностью, которая тоже зависит от полового инстинкта... Наркоман рассматривает свое тело безразлично, как инструмент для абсорбирования среды, в которой живет, он оценивает свои ткани холодными руками торговца лошадьми. «Нет смысла и пытаться сюда колоть». Безжизненные рыбьи глаза уставились на развороченную вену.

Принимаю снотворные пилюли нового типа, называемые «сонерил»... Сонливости не ощущаешь... Переносишься в сон без всякого перехода, внезапно попадаешь в самый разгар сновидений... Я провел годы в лагере для военнопленных, страдая от недоедания...

Президент — джанки, но ввиду своего высокого положения он не может употреблять джанк открыто. Поэтому он удовлетворяет свою потребность с моей помощью... Время от времени мы устанавливаем контакт, и я его перезаряжаю. На взгляд случайного наблюдателя, эти контакты напоминают гомосексуальную интрижку, но и действительности возбуждение — не в первую очередь сексуальное, и кульминация его наступает при расставании, когда перезарядка закончена.

Возбужденные пенисы приходят в соприкосновение — по крайней мере этот метод мы применяли вначале, но точки соприкосновения изнашиваются, как вены. Теперь мне иногда приходится засовывать свой пенис под его левое веко. Конечно, я всегда могу раскумарить его с помощью Осмотической[38] Перезарядки, что соответствует подкожному уколу, но это значит признать поражение. ОП на много недель приведет Президента в скверное состояние духа и вполне может ускорить атомную бойню. А за Извращенную Привычку Президент расплачивается дорогой ценой. Он пожертвовал всей властью и зависит от обстоятельств, словно неродившееся дитя.

Наркоман-извращенец страдает всем спектром субъективного ужаса, немым безумием протоплазмы, отвратительной агонией костей. Напряжения растут, и чистая энергия без эмоционального содержания прорывается наконец сквозь тело, бросая его из стороны в сторону, как человека, коснувшегося проводов высокого напряжения. Если его связь с заряжающим обрывается, наркоман-извращенец бьется в таких жестоких электрических конвульсиях, что его кости начинают вибрировать и он умирает, а скелет из последних сил выкарабкивается из невыносимой плоти и бежит прямиком к ближайшему кладбищу. Связь между НИ (Наркоманом-извращенцем) и ПП (Поставщиком Перезарядки) столь тесна, что они в состоянии выносить друг друга лишь в течение кратких и нечастых промежутков времени, не считая, разумеется, встреч для перезарядки, когда процесс перезарядки заслоняет весь личный контакт.

Читаю газету... Что-то о тройном убийстве на рю де ла Мерд, Париж: «Сведение счетов...» Меня куда-то уносит... «Полиция установила виновного... Пепе эль Кулито... Миниатюрная Жопа, ласковый тщедушный человечек». Неужели это и впрямь там написано?.. Я пытаюсь сосредоточиться на словах... Они распадаются в бессмысленную мозаику...

Лазарь, иди вон [39]

Нащупывая поблекшую пограничную полосу на рубеже обретения сил — в серой, безжизненной зоне, иссеченной миазматическими провалами, впадинами и следами уколов, — Ли обнаружил, что молодой джанки, стоящий в его комнате в 10 утра, вернулся с двухмесячной подводной охоты на Корсике и спрыгнул с джанка.

«Явился похвастать своим новым телом», — решил Ли, дрожа на утренних ломках. Он вспомнил, что видел, как... ах да, Мигель, спасибо... три месяца назад сидел в «Метрополе», отключившись над несвежим, желтым, как моча, эклером, которым через два часа отравился кот, и рассудил, что, потратив столько усилий на лицезрение Мигеля в 10 утра, он уже не сможет справиться со своей каторжной работой — поиском ошибки («Что я вам, нанялся, что ли?»). А может, он так перетрудился, что Мигель в своем нынешнем гнусном обличье ему просто привиделся?

— Ты изумительно выглядишь, — сказал Ли, стирая попавшейся под руку замызганной салфеткой явные признаки отвращения, глядя на серую липкую джанковую грязь на лице Мигеля и изучая узоры потертости; казалось, человек и его одежда годами блуждали в темных переулках времени без единой пространственной остановки, так и не удосужившись привести себя в приличный вид.

«К тому же, когда я исправлю ошибку... Лазарь, иди вон... заплати Человеку и иди вон... К чему мне глядеть на твою поношенную плоть, явно с чужого плеча?»

— Да, хорошо, что ты слез... Дело полезное.